Братья загорелись. Все четыре литра препарата, которые я отправил на пробу в местные столичные больницы, быстро подошли к концу, остался НЗ, а медики уже не просили, требовали срочно пополнить их запасы. Результат применения ларинина шокировал их, инфекционные больные, даже те, кто считался безнадёжным, покидали свои палаты после полного излечения. Их позже вызывали в больницу, проверяя, нет ли рецидивов. Тем более я расписал степень применения препарата, указав дозы по диагнозам, ну и что лечить.
Так как местные врачи были связаны с другими медиками, известность ларинина стала стремительно разноситься по всему миру. Сам такого не ожидал. В жарких тропиках Южной Америки, где подхватить инфекцию простое дело, появление такого средства было встречено лекарями на ура, а когда были проведены первичные опыты использования, при которых велась серьёзная документация препарата, так сомнений не осталось. Вот оно, лекарство от всех болезней. Это я, конечно, загнул, но местные медики, похоже, считали это именно так. Диклофенак у них тоже проверялся, так же охотно его одобрили, тем более первым его применил врач из Мексики, с которым они стали переписываться, но ларинин всё перекрыл.
Стоит вспомнить того врача из Пуэрто-Вальярто, да и само плавание, которое длилось почти три недели. Я тогда не торопился. Плавание проходило на удивление скучно, никаких приключений не было. Изредка пополняя в редких портах запасы воды, я обогнул мыс Горн и направился вдоль побережья Аргентины к её столице. Там прошёл таможню и в течение первой недели фактически не покидал яхту, стоявшую на якоре отдельно от всех. Свежее продовольствие мне привозили местные торговцы-лодочники. Всё это время я возился с ларинином, отмахиваясь от попыток разных прохиндеев привлечь моё внимание, на все просьбы отвечая тем, что очень занят. Правда, приглашение президента Хулио Рока всё же принял и действительно побывал на балу, устроенном в мою честь. Даже тут знали меня.
Общаясь с президентом тет-а-тет, когда мы на несколько минут покинули зал, я описал ему свои планы относительно Аргентины. Пояснил, чем занимаюсь, какие у меня планы, и получил полное его одобрение. Он даже пообещал мне свою полную поддержку, сообщив, что у него на примете есть с два десятка дворцов, выставленных на продажу, или крупных фазенд. Это он так отреагировал на моё желание приобрести в Аргентине жильё. Насчёт гражданства я тоже намекнул, президент подтвердил, проблем с этим не будет. Вот тогда мы на словах и обговорили первичный договор об организации производства медицинских препаратов. Одно из поместий я планировал использовать для будущей фабрики. Именно поэтому, когда закончил ларинин и отправил его вместе с диклофенаком на практические исследования и испытания на добровольцах, снова засел на яхте, продолжив работы по другим лекарственным препаратам, пока неизвестным в это время. Причина такого решения была банальна: если уж будет у меня тут своё производство, президент реально заинтересовал, сделав такое предложение, то не стоит зацикливаться на двух препаратах, стоит расширить свои возможности производства и выпускать специализированные. Я, конечно, не всё знаю, но основное изучил в своё время. Так что за последние дни подготовил ещё четыре препарата и одну мазь, в моё время известную как мазь Вишневского. Реактивов мне на всё не хватило, закупал у местных, для мази так вообще привозной материал использовал. Её я собирался назвать «линимент бальзамический по Ларину» или «мазь Ларина». Себя забывать нельзя, реклама того стоит.