следующем пункте назначения и о том, что нас ждет. Предполагаю, это и
сыграло свою роль в нашей общей реакции на появление Бекки и Кэма и на
то, как все мы пошли к машине и, неловко наклонившись, забрались внутрь: мы двигались молча и на автопилоте.
Мы правда могли уехать. Нас ждал миллион дел, и не было ни единой
причины оставаться в этой неестественной ситуации, но в конце концов –
когда мы столпились всей компанией рядом с машиной – именно Дженсен
настоял, что он в порядке.
И, стоя рядом с ним, я кивнула.
– Мы справимся. Без проблем.
И вот так мы все забрались в минивэн и, усевшись аккуратными рядами,
вели вежливые беседы по пути.
Откровенно говоря, я не совсем понимала, во что ввязалась. Во время
экскурсии по пивоварне мы еще легко отделались – постоянно держались за
руки и целовались там и тут, когда казалось, что в определенные моменты
именно этим и должны были заниматься молодожены. И я решила, что
остаток недели таким и будет: объятия и невинные ласки; возможно,
несколько раз ненадолго сяду к нему на колени, на эти бедра, состоящие
сплошь из твердых мышц.
Все это оказалось таким наивным и имело смысл исключительно в
рамках экскурсий по пивоварне и винодельне. И мне это не приходило в
голову до тех пор, пока все мы не остановились в небольшом отеле в
Видхаме.
И пока не выстроились у стойки регистрации.
– У вас четыре номера на три ночи, – сказала женщина и улыбнулась
Дженсену. – Правильно?
Судьба распорядилась так, что Ханна отправила нас с Дженсеном
регистрироваться, пока сама пошла искать место на обочине для парковки
нашего минивэна. За нами встали в очередь, чтобы получить ключи от
номеров, Бекки с Кэмом и еще одна пара в нашей группе – Эллен и Том.
– Все верно, – ответил Дженсен, после чего заметно вздрогнул. – Ой, –
сказал он чересчур громко, – нет. Только три. Номера. Нам нужно только три
номера. Так ведь? Ты… – он повернулся ко мне, и краем глаза я заметила, что за нами наблюдала Бекки.
– Это просто в предыдущем отеле мы бронировали четыре номера, –
неловко рассмеявшись, объяснила я женщине.
– Пиппа любит… – начал Дженсен, подыскивая причину. И наконец
найдя, сказал: – Громко петь, – одновременно с моим ответом:
– Рано заниматься йогой.
– Очень рано, – порывисто добавил он, когда в тот же момент я
уточнила:
– Очень громко.
– Петь и заниматься йогой, – со смехом подытожила я.
https://vk.com/beautiful_bastard_club
Потому что разве не так делают все нормальные люди?
А вовсе не потому, что я тут самая главная идиотка.
– Ты занимаешься йогой? – с энтузиазмом спросила Бекки. – Я тоже. И с
удовольствием присоединилась бы к тебе!