лицом к моей шее. – Потому что сейчас я пиздец как устал.
– Да. Можем уснуть, – я повернула к нему голову, и он, тоже
повернувшись, медленно меня поцеловал, лениво лаская языком.
– Завтра будет легче притворяться.
Едва сказав это, он напрягся. Я не могла отрицать, что время он выбрал
не вполне подходящее – упомянув свою бывшую жену после нашего почти
секса и оргазма. Но, с другой стороны, я понимала, что он имел в виду. Этот
комментарий – он о нас, о нашей реальности. Правда была в том, что я
британка, он американец. Я жила в Лондоне, он в Бостоне. И почти по
соседству был номер его бывшей жены. Учитывая то, как очарована она была
сегодня Дженсеном и как тяжело ей было оторвать от него свой виноватый
взгляд, я бы не удивилась, что она подслушивала за нами минуту назад.
В темноте спросить его было легче:
– Как тебе вообще сегодня? На самом деле.
Он скатился, но потянул меня за собой, чтобы мы легли на бок лицом
друг к другу, и положил руку мне на бедро.
– На самом деле? Не так уж и плохо, – ответил он и подался вперед,
чтобы поцеловать меня. – Что неожиданно. Думаю, что это твоя заслуга. Как
и злости Зигги с Уиллом за меня.
Я кивнула.
– Да. Согласна.
– И еще помог ее брак с этим жутко скучным парнем, – прошептал
Дженсен, словно ему было стыдно открыто в этом признаваться. –
Естественно, я взял на себя часть вины за наш разрыв. Но что если… я
абсолютно в нем не виноват.
– Так значит, мы будем придерживаться легенды? – спросила я.
Дженсен тихо кашлянул и пожал плечами.
https://vk.com/beautiful_bastard_club
– Рассказывать ей я не вижу смысла в любом случае. Я не видел ее с того
дня, когда мы подписали документы о разводе. Общих знакомых у нас
больше нет. И рассказать ей сейчас означает лишь ранить ее чувства.
– Я восхищена, что даже после всего ты не хочешь ранить ее чувства.
Дженсен помолчал немного.
– Бекки закончила наши отношения так чудовищно, так инфантильно. Но
она не старалась специально быть такой ужасной.
– Она просто такой и была, – еле сдерживая смех, заметила я.
– Она была молода, – словно желая объяснить, сказал он. – Хотя не
припомню, чтобы Бекки была такой…
– Скучной? – предложила я.
Он снова кашлянул – этот звук выражал скептицизм.
– Ну… да.
– Никто не интересен в свои девятнадцать.
– Некоторые – наоборот, – возразил он.
– Я точно не была особо интересной. Я была одержима блесками для губ
и сексом. На «чердачке» была пыль и запустение.
Дженсен покачал головой и провел рукой вверх от моего бедра к талии.
– Ты же изучала математику.
– Для этого большого ума не надо, – ответила я. – Берешь и учишь.