«Мы рассчитываем, что он закончится в Дубовом море. Он разойдется на несколько штормовых фронтов и ослабеет».
— Прекрасно. Марсианские данные помогли вам в расчетах?
«Да».
— Мне, как бывшему пилоту НАСА, очень приятно это слышать. Спасибо Саманта. Примите мои поздравления.
«Адмирал, наша группа, которая должна была вести наблюдение, доберется до вас через десять-пятнадцать часов. Она проводит вас вниз. Если бы вы смогли перебраться на южный край Трона Афродиты, наши люди бы вас там встретили».
— Вы очень любезны, Саманта, но я, пожалуй, останусь здесь. Я намерен насладиться закатом.
«Гм, адмирал, я бы не хотела… С вами все в порядке?»
Он посмотрел на свои ноги. Кровь уже не сочилась из-под слоя пены. Раны вообще его не беспокоили, Уилсон уже почти не чувствовал ног. Только время от времени по всему телу прокатывалась волна крупной дрожи. И лава, к которой он прислонился, стала совсем холодной.
— Все в порядке. Скажите своим людям, чтобы они поворачивали назад. Они напрасно потратят время. Боюсь, я уже не такой хороший пилот, каким был когда-то.
«Адмирал?»
— Саманта, вы живете в странном и прекрасном мире. Теперь, когда Звездный Странник уничтожен, наслаждайтесь им в свое удовольствие.
«Адмирал!»
Уилсон отключил связь. Саманта — хорошая девочка, но она продолжала бы разговор до бесконечности. А ему сейчас не нужна была ничья компания. Для него это стало настоящим откровением, но после такой долгой жизни страха смерти он больше не испытывал, особенно сейчас, когда Оскар и Анна указали ему путь.
Его тело найдут, извлекут вставку памяти, и его оживят. В этом Уилсон не сомневался. Но тот, кто станет жить дальше, будет уже не совсем он. Уилсон так и не смог до конца принять способ продления жизни, к которому в Содружестве прибегали уже несколько поколений. Он так и не сумел избавиться от некоторых особенностей мышления человека двадцать первого века.
«И это не самое плохое место для завершения жизни, продлившейся триста восемьдесят лет, — думал он. — Я взлетел на высочайшую вершину Галактики и помог уничтожить чудовище. Жаль, что я не сумел уберечь любимую. Я полагаю, ее тоже оживят после редактирования памяти. Возможно, ее клону и моему клону когда-нибудь предстоит счастливая совместная жизнь. Это было бы прекрасно».
Холод постепенно завоевывал его тело. Уилсон продолжал наблюдать, как тени постепенно удлиняются, а землю внизу застилает золотистая дымка.
В небе, заслоняя звезды, мелькнула черная тень.
«А вот и конец».
Но едва он решил, что все завершилось, как вернулась боль. Она пронзила все тело с головы до ног. Скафандр. Низкая гравитация. Продолговатый черный эллипсоид опускается на коричнево-серую осадочную породу. Открывается герметичный люк, выдвигаются ступеньки.