Верно, Маттис совсем забыл об этом. Он каждый день занят на озере.
— Тебе нельзя бросать перевоз, — продолжала Хеге, — это серьезное дело. А в лавке к тебе всегда пристают с расспросами.
— Никто ко мне не пристает!
— Ну так могут пристать, а это их не касается. Понятно?
Она говорила так решительно, что он сразу сдался. Какой счастливой она была, когда он вчера вернулся домой. Да и сегодня лицо у нее было счастливое.
Вскоре она показала ему пакет с едой.
— Ёрген забыл дома свой завтрак, — озабоченно сказала она. — Заодно отнесу ему.
— Давай я отнесу, — предложил Маттис. — Я знаю, где он работает.
— Нет, тебе надо быть на перевозе, — ответила Хеге. — Нельзя же ни с того ни с сего его бросить.
Тогда Маттис сказал то, что думал:
— Кроме своего Ёргена, ты теперь больше уже ничего не видишь. Даже противно.
Хеге оторопела.
— Что с тобой? — спросила она, чтобы выиграть время.
— Мне это не нравится, — продолжал Маттис. — Ты должна думать не только о нем.
Хеге засмеялась.
— А ты сам, Маттис, о ком думаешь? — спросила она, подмигнув ему. — Разве ты не думаешь о девушках, которых зовут Ингер и Анна?
Но ведь это совсем не то! — хотел сказать он, но высказал свою мысль по-другому.
— Тогда можешь смотреть на Ёргена, сколько хочешь, — сказал он, и на душе у него полегчало. Вот она какая умная и добрая, подумал Маттис, ведь все поняла об Ингер и Анне.
Хеге понесла Ёргену завтрак, а Маттис отправился на перевоз.
На берегу его одолели новые мысли — о глазах, лежащих под камнем.
Пусть будет пленка на пленке и камень на камне, но тех глаз им все равно не скрыть.
Он пристально смотрел на безбрежную водную гладь. Помоги Маттису, мелькнула у него смутная мысль.
Почему?
Он вздрогнул.
— Нет, нет, — бессмысленно пробормотал он и схватился за весла.
Свинец в крыльях, думал он, и там, над глазами, камень на камне.
Ёрген не уехал от них, и в общем-то это было хорошо. В лесу он много зарабатывал и неплохо платил Хеге за комнату. Маттиса это радовало и не радовало, где-то на самом дне души притаилось что-то жуткое и грызло его. Во всем плохом и хорошем виноват был он сам — ведь это он привел в дом лесоруба. В воскресенье Маттис с напряжением ждал, спустится ли Ёрген со своего чердака, чтобы провести время с ним и Хеге, но Ёрген долго сидел у себя в комнате, а потом один ушел на берег. Хеге с ним не пошла, Маттис не спускал с нее глаз.
И вот опять настало воскресенье. Ёрген по обыкновению был у себя в комнате.
Маттис сидел как на иголках.
— Хеге, — робко начал он. Ему хотелось побольше разузнать о ней и Ёргене.
Тут-то он и получил по заслугам.