Все шесть болванок, залпом выпущенных линкорами, нашли свою цель. Легкое вращение крейсера хоть немного компенсировало повреждения щитов и брони, но я видел, что моему кораблику крепко досталось. Более тридцати процентов ракетных шахт были заблокированы оплывшими композитными бронеплитами. Я даже удивился, как боеголовки не детонировали, но затем вспомнил, что команду на подрыв дает ИскИн ракеты, поэтому незапланированный взрыв такого оружия маловероятен. Несколько механизмов подачи боекомплекта заклинило и теперь время на новую перезарядку оставшихся в строю пусковых шахт увеличится. Примерно половина носовых эмиттеров силовых полей была уничтожена. Наверное, крейсер несколько минут назад пугавший своей мощью, сейчас должен был выглядеть довольно ужасно, с развороченной мордой и потеками расплавленного металла на обшивке.
Тем не менее, все было не так плохо. Крейсер потерял всего семь процентов своей скорости и все так же продолжал сближаться с кораблями противника. Пронзительно воющие генераторы накачки стремительно восстанавливали плотность силового поля, и я в мыслях порадовался, что настоял на увеличении количества эмиттеров. Одновременно я увидел сообщение ИскИна, который доложил о готовности к пуску и я, не медля отдал команду на открытие огня. Надежды, что я еще раз смогу выпустить смертельные подарки, у меня не оставалось. По расчетам компьютера я окажусь возле линкоров через девять с половиной минут, практически сразу на хвосте выпущенных секунду назад ракет.
Я даже начал вглядываться в изображения кораблей противника, одновременно раздумывая который из них я буду таранить. Мне ужасно не хотелось этого делать. Все мое естество и инстинкт самосохранения пытались уцепиться за жизнь, посылая мне разнообразные варианты выхода из ситуации, но мозг под действием стимулятора логично их отвергал, так как шансов выжить и не оказаться в плену попросту не находилось.
Корпус крейсера в очередной раз вздрогнул от попадания. Сообщения ИскИна о новых повреждениях я уже попросту игнорировал, понимая, что ничего для себя нового и так не услышу. Целостность конструкции моего крейсера уже давно была нарушена. От носовой части, так же как и от эмиттеров силовых щитов в ней остались одни воспоминания, и каждое новое полученное попадание выдирало куски корабля. Тяжелый крейсер за последние несколько минут настолько сблизился с оставшимися линкорами противника, что их энергетическое вооружение средней дальности легко поражало его. Конечно, плазма не наносила такого непоправимого урона как болванки, выпущенные из тоннельных пушек, но и практически отсутствующая носовая броня уже не могла нормально защищать корпус крейсера.