Целую, милый Антонио (сегодня нежно).
Твоя Лё.
– Ну так поезжай к ней, идиот! – вскричали Ванька со Славкой. – Деньги-то у тебя есть? А то на такое дело и занять не грех, тебе любой одолжит ради такого дела! И вообще, ты чего это ещё не собираешься, а сидишь тут, как пень моржовый, сигаретку свою вонючую куришь, а девушка там страдает и мучается вся, ждёт тебя, ирода, не дождётся!
И собрал он мысли, и чувства, и финансовые ресурсы, и жизненные обстоятельства, проверил паспорт, и ключ от комнаты, и номер телефона её костромского, ибо как он найдёт её без телефона, он ведь даже адреса её не знает, только лицо помнит, такое всё ангельское, что невозможно жить дальше на этой земле без него.
И вдруг пошатнуло его ветром северным, из окна налетевшим, и почувствовал он, как силы вешние покидают его, и стоит он один на ветру, против ветра стоит, словно во поле, и летит на него ветра конница, и вот уже земля трясётся под ногами, и стрелы свистят возле уха, и жизнь его не стоит ломаного гроша, ну разве что самого ломаного, потому что упадёт он сейчас оземь, и обернётся лебедем белым, и полетит в дальние страны, где живут души всех павших героев отныне и во веки веков, вот так.
– Эээ, брат, да ты так не доедешь, пожалуй, – затянули Ванька со Славиком, – мы тебя проводим до вокзала-то Ярославского.
И отправились они в путь-дорогу дальнюю, запасясь кто чем в дороге обычно спасается: ему взяли бутылку портера неразбавленного, себе – водки вкусной тёплой без закуси. Всё чин по чину, в дорогу собрались мужики, дело серьёзное, подготовиться нужно основательно.
На Ярославском вокзале выпили, помолясь каждый своему, зашли в ларёк за добавкой. Портера тут не было, пришлось снизойти до аналога в виде грубой девятой «Балтики», что, конечно, оскорбительно для путника с чистыми намерениями, но уж что ж. Солнце меж тем уже показывало вагон-составу свою ослепительную корму. В кассах толпились снулые люди с неопределёнными намерениями уехать куда-нибудь. И вот, когда прибой людской грубости швырнул наконец его к окошку кассы дальнего следования, оказалось, а точнее, милая девушка с густым баритоном и усиками над верхней губой в окне показалась, а потом выяснилось, что поездов до Костромы нынешним днём более не будет, ибо все они ушли по расписанию, кто куда хотел, и более никуда они нынче не пойдут. Но – только по секрету и только для вас – есть ещё через полчаса отходящий последний поезд до самого Ярославля.
– Да от Ярославля до Костромы – рукой подать, чувак! – вскричали Ванька со Славиком, которые слышали наш секретный разговор с милой девушкой с усиками над верхней губой и даже не пытались скрыть эту бестактность.