Когда полиция приехала, трое в собственных лужах плавали, а четвёртый под кровать забился, тоже не жилец. Аньку с пеной на губах взяли бережно, она сама руки подставила.
Дальше как полагается. Сам понимаешь.
На суде мама сидела белая как статуя. Аньке без сожаления впаяли два года, да и то смягчающим обстоятельством болезнь пошла, адвокат постарался. Аньку в колонию отправили. Адвокат обещал, что через год по досрочному выйдет, но мама не пережила. Не смогла с таким ярмом жить. В городке ей всё припомнили. Аньку проститься с мамой не отпустили. Она рвалась-рвалась и перестала.
Потом её два раза из петли вынимали, в больничке вены зашивали, резалась глубоко, надёжно. Ну и выпустили от греха подальше, как адвокат обещал. Напоследок подстриглась она под бокс, чтобы ёжик рыжий торчал. Волосы были ей теперь без надобности.
Анька в городок вернулась, чтобы у маминой оградки прощения попросить, всё равно плакать не могла. И сразу назад, в Москву. Как зачем? Здесь дома высокие. Видишь, как отсюда видно, какой вид открывается, и ветер чистый. В нашем городке таких высоток нет.
Понравилась тебе моя история? Наслушался досыта? Ну и что теперь делать будешь? Как меня спасать начнёшь? Скользну – за волосы не ухватишь. Да и незачем меня спасать. Ошибка это. Вон сколько внизу камер собралось. Ждут, когда прыгну. Всё-таки стану звездой экрана, и мама не увидит.
Ой, я же тебе главного не рассказала в маминой сказке. Ну, слушай напоследок.
Порешили крестьяне, что всё равно доберутся до Рыжей Шкурки. Пошли на хитрость: вымазали дёгтем весь курятник. И дверцу открыли. Вот пришла ночь. Рыжая Шкурка голоднющая, худющая, из последних сил добралась до деревни. Видит – а куртяник-то запереть забыли. Как тут устоять? Рыжая Шкурка и кинулась. Как кинулась, так и прилипла. Да не лапками, а всей шкуркой. Крепко дёготь держит. Куры закудахтали, в домах огни зажигаются. Теперь точно погибать. Вздохнула она и говорит: «Лучше шкурка, чем жизнь». Взяла и выпрыгнула из рыжей шкурки. И была такова. Прибегают крестьяне с факелами, а в дёготь рыжая шкурка влипла. Только пусто. Обманула, воровка.
Тут и сказочке конец, и истории моей. Молодец, что выслушал. Что, психолог эмчээсный, спасатель тренированный, интересно? Всё понял? Думаешь, выговорилась и полегчало? Передумаю? Как бы не так, милый.
Ты не кивай умными очками, я ведь тебя насквозь вижу. Не ты мне, а я тебе тут, на краю крыши, зубы заговаривала. Понял? То-то же… Замёрз, бедный. Иди к жене и детям, заждались тебя. Нету? Ничего, молодой, срастётся. Уходи, свою работу сделал, спасибо тебе. Мне одной напоследок надо побыть. Кто его знает, что там будет? Может, и словом обмолвиться не с кем.