Рауль рассмеялся.
– Конечно, – сказал он, а потом, словно это была простая запоздалая мысль: – Подругу я могу с собой взять?
Я покачал головой.
– Вы о чем-нибудь другом вообще думаете?
Рауль как-то потупился.
– В моменты наедине с собой я также фантазирую о синусоидах…
Я закатил глаза. Вернувшись к себе в кабинет, я позвонил в больницу все выяснить, и когда необходимые подробности оказались в моем распоряжении, снова заглянул в кабинет к Раулю – изложить ему свой план.
– Ваш план? – переспросил он.
– Да. Мой план навестить Уилла в городской больнице.
– Ладно…
– Значит, встречаемся в кафетерии сегодня вечером в одиннадцать, – сказал я. – До города, в котором больница, ехать шесть часов, поэтому доберемся мы в точности к приемным часам. Машину для нашей поездки я достану. Ехать будем под покровом ночи, а вернемся завтра к полудню – как раз успеваем помочь в подготовке к рождественской вечеринке. Это станет незабываемым переживанием. О, и отвечая на ваш вопрос, Рауль: да, взять с собой подругу вы можете…
Мы пожали друг другу руки и условились встретиться в кафетерии тем же вечером в одиннадцать: я, Рауль и его новейшая подруга.
* * *
К разгару утра – в четверг перед нашей рождественской вечеринкой – визит аккредитационной комиссии уже явно вышел из стадии излучения и продвигался к апогею собственного воплощения. Преподавательский состав принимал у себя в классах заезжих членов комиссии. Мероприятия программы «Усынови аккредитора» проводились истово и мстительно – или, как выразился атеист с кафедры философии, с истовой мстительностью. Секретарши отправляли регулярные донесения по дуплексной рации. Студенческие вожаки деловито и рьяно вносили свою лепту. Всего за несколько часов несвоевременную надпись на стене закрасили. Починили сломавшиеся туалеты. Утки закрякали вновь. Невзирая на ранее возникшие загвоздки, все бремя истории, похоже, целеустремленно перемещалось к кульминации – рождественской вечеринке назавтра.
К трем часам все собеседования аккредиторов уже были проведены, а посещения занятий состоялись. В шесть студентами кулинарии был подан ужин. К восьми свернулся «Танцефон Преподавателей-Студентов-Аккредиторов», а в четверть девятого свет в кафетерии опять зажгли – и к мобилизации приступила установочная бригада для мероприятий следующего дня: с лестницами и табуретами, с рулонами монтажной ленты бригада деловито развешивала украшения перед рождественской вечеринкой.
К половине одиннадцатого огоньки и мишуру по большей части разметали; в центре кафетерия подвесили дискотечный зеркальный шар; длинными рядами расставили столы и стулья. И к без четверти одиннадцать кафетерий вновь опустел, и там опять стало темно и тихо. За несколько минут до одиннадцати я стоял у входа и ждал Рауля, прибывшего, как всегда, пунктуально и, как и было обещано, со своей «подругой» в поводу.