* * *
– А потом, мистер Смиткоут? Потом-то что было?
– Ну, а потом корова вновь принималась щипать траву.
– И все?
– Конечно. Это же просто корова, ну?
– Ну, да. Но должно же быть что-то еще! Так что же было потом?
– Ну, потом я обмяк на стол в кафетерии, где меня на следующее утро обнаружила моя бывшая студентка…
– И вот это и есть конец истории?
– Для нее – да.
– И это был конец мира?
– Не вполне. Оттуда меня в неотложке доставили через время и пространство в эту одинокую больничную палату в городе. Меня привезли сюда и дали лекарств, от которых мне пришлось спать до той минуты, когда я открыл глаза и увидел Чарли. Видите ли, с начала времени все, что когда-либо происходило, есть единая непрерывная цепочка прогресса – ничем не нарушаемая череда вдохновений и открытий, что ведет от пустых полей наших начал к достижениям современной жизни. От тьмы первой ночи к поездке вас троих на автомобиле, которую вы только что пережили. От яблока к стебельку сельдерея. От первого зерна, когда-либо посеянного, до вилки с «джелл-о», которое Чарли сейчас намерен отправить себе в рот…
Смущенно я положил желе обратно на тарелку.
– …Вот видите, – сказал Уилл, – все до единого события в истории человечества – каждое техническое изобретение, каждый отпрыск прогресса – сговорились свести нас четверых в этом кафетерии. Кульминация истории – в нас четверых здесь и сегодня. Здесь и сейчас – вершина истории; вот в этой людной больничной столовой, где мы втроем сидим за этим столом: Бесси потягивает чай, Рауль рисует каракули на салфетке, а Чарли кладет в рот кусочек желе. Мы – в этом здесь и сейчас – суть окончательная кульминация множества чудес истории…
– Мы?
– Да, вы.
– А вон та женщина, что выбрасывает свой пустой кулек из-под «Фритос»?
– И она тоже.
Бесси отхлебнула еще чаю.
Рауль смял салфетку и бросил ее к себе на поднос.
– Мир, – сказал Уилл, – заканчивается в этот исключительный миг во времени и пространстве. Заканчивается он на нас четверых. Ибо мы и есть наивысшая точка истории, кульминация человеческого повествования, окончательное следствие всего…
В кафетерии солнце уже спустилось далеко за стойку с салатами.
Я поместил вилку с желе себе в рот и проглотил его.
* * *
После обеда санитар – на сей раз белый – вернулся отвезти Уилла обратно в палату. Перед уходом Уилла Бесси крепко его обняла. Рауль потрепал его по плечу и сказал:
– Держитесь, профессор. Увидимся опять в Коровьем Мыке, когда поправитесь.
Затем настал черед моим словам.
– Ладно, мистер Смиткоут, – сказал я. – Скоро увидимся. Несомненно, когда-нибудь в ближайшем будущем…