«Пожалуй, и впрямь что-то толковое может вырасти», — думал Варрен, наблюдая, как Сильвия и Джегейль шепчутся о чем-то, как Сильвия азартно кивает, а тетушки переглядываются с хитрым и довольным видом. Впрочем, он предпочитал наблюдать за Джегейль…
Хмурое настроение, в котором та пребывала довольно долго после объяснения с принцем, наконец-то ушло. Или прекрасный солнечный день помог? Кутались в дымку цветов сады, бойко цокали копыта по мостовой, и Джегейль, облокотившись на мягкий подлокотник сиденья, смотрела из открытой коляски по сторонам с легкой, радостной улыбкой. Сейчас она была похожа и не похожа на ту девушку, которая жадно расспрашивала о новом мире, но откровенно тосковала по дому. Тоска ушла, сменившись легкими, незаметными для постороннего человека приступами задумчивости, иногда — удивлением при виде чего-нибудь совершенно обыденного, иногда — одобрением. В движениях появилась ловкость и непринужденность, в голосе — спокойная уверенность.
Она привыкла. Прижилась.
Поймав его взгляд, Джегейль улыбнулась шире:
— Хорошо, что вы с нами выбрались, граф. Я рассчитываю на партию в воланы.
— Почему не в кольца?
— В кольца могу заранее признать себя проигравшей, — рассмеялась она. — Сколько меня ни учили, сколько я ни тренировалась, не летят проклятые кольца куда надо, хоть плачь. А воланы… У нас похожая игра есть. Ракетки только другие, на ручках, но, кажется, я не так уж плохо на ваши переучилась. А еще, — ее глаза искрились предвкушением, — готовьтесь, мы будем делать шашлык!
— Что, простите?
— Мясо на углях. Главное блюдо пикников у нас дома. Мы все приготовили, но с вас костер!
— Как скажете, — покладисто согласился граф.
На холмах за городом, с южной стороны склонов, пригревало солнце, золотились, краснели и синели россыпи первых цветов, а невысокий кустарник стоял в зеленой дымке первой листвы. На природу выбрался если и не весь город, то, по крайней мере, все приятельницы Гелли — только успевай раскланиваться!
— О, граф, вы наконец оторвались от своей нескончаемой работы. Право, мы уже почти забыли ваше лицо!
— Мое лицо к вашим услугам, дорогая графиня, как и я сам.
— Варрен, какими судьбами. Еще помните старуху Розалию?
— И вечно-то вы прибедняетесь, милая моя Рози! Вы всего-то на три года старше меня, а выглядите, осмелюсь заметить, на десяток лет моложе! Готов поспорить, все еще перепляшете иных молокососов.
Да, отвык он от таких вот выездов, веселых и непринужденных, свободных от строгого регламента бала или приема, позволяющих говорить и смеяться в полный голос.