– Кого? – Марыся открывает один глаз, заслоняясь ладонью от лучей солнца.
– Тебя, конечно. – Молодой человек в порыве чувств хватает ее за руку и прижимает к сердцу. Это приводит к тому, что Марыся слегка напрягается.
– Хорошо, хорошо, не темни, – говорит она, стараясь обернуть романтический момент в шутку. – Не увиливай. Рассказывай.
– С тобой не пошалишь, – смеется Рашид, сверкая белыми зубами. – Историю моих родителей ты, наверное, знаешь и помнишь.
– Да, да, твой отец – очередной типичный арабский самец.
– Сейчас ты не перебивай меня, потому что заткнусь и уже ничего не расскажу, – повторяет он ее слова, сказанные раньше.
– Тсс, – Марыся прикладывает палец к губам, озорно хохоча.
– Он настроил меня и моих братьев против матери, а мы, молодые, верили ему во всем. Отец мешал нашим встречам как только мог. Но мне улыбнулась фортуна: однажды я запомнил номер мобильного телефона. Я набрал номер и узнал, что мама систематически звонит, прося об общении с нами. Мы тайно увиделись впервые после многих лет. Мне было тогда уже восемнадцать, поэтому в голове начало складываться некое собственное мнение. Позже мы общались или по телефону, или по электронной почте, или по скайпу. Мохамед подключился к нашей конспирации. Сама видишь, он симпатичный и порядочный парень. Ибрагим, к сожалению, так похож на отца, что я сам избегаю его общества, а он тоже нам не навязывается. Спасибо Богу! Когда отец сообразил, что утрачивает над нами контроль, он организовал мне учебу в Лондоне. Он должен был сдвинуть небо и землю, потому что в том направлении молодых людей из Ливии не посылали. Он согласился даже на то, чтобы я учился на инженера-механика, хотя раньше хотел, чтобы я изучал право и политику. Но однажды восстановленный контакт с матерью не утратился. Я окончил учебу и вернулся, а сейчас работаю вместе с Аббасом, обслуживая салон автомобилей. Я хочу открыть собственную мастерскую по ремонту. Может, удастся обслуживать оригинальные машины «форд» или «пежо». Не хватает здесь таких мастерских. Все. Ничего интересного.
– А что с любовью? – спрашивает Марыся, потому что не может поверить, чтобы такой красавец не приглянулся какой-нибудь девушке.
– Была одна в Англии, но все кончено. Узнала, что я грязный араб, вонючий ливиец, не стоит даже мечтать о постоянной связи, – говорит он сдавленным голосом и на этом хочет закончить свой рассказ.
– Почему? – допытывается Марыся.
– Жили вдвоем два года, и она забеременела. Тогда оказалось, что наш союз был временным, основанным в основном на сексе, беззаботности и недолговечности. Конечно, она, не посоветовавшись со мной, сделала аборт. С того времени я решил, что хватит с меня противоположного пола. Хотя свахи готовы высадить дверь. Но я не буду себе покупать жену. Не хочу, чтобы союз основывался на старых добрых арабских принципах. Я хочу женщину-партнера и настоящую любовь, – добавляет он и несмело улыбается. – Веришь во что-то такое?