– Места нужно знать. – Ахмед гордо поднимает голову и с улыбкой смотрит на бывшую супругу. – Достаточно съехать с дороги немножко в пустыню и сделать небольшую дыру, чтобы преодолеть заграждение. У меня есть необходимая информация, поэтому я не боюсь.
Он потирает руки от удовольствия.
– А вы что? Хотите здесь остаться?
– Хотим не хотим, мы застряли, – признается Дорота, а Марыся молчит, только смотрит исподлобья на родителей. – Нас так долго проверяли перед аэропортом, что улетел наш самолет.
– Если хотите, могу забрать вас с собой, – говорит после паузы Ахмед. – Я еду один, мне будет даже веселее.
– Что?! – не выдерживает Марыся. – Делай что хочешь, но я к нему в машину не сяду! – кричит она, тряся мать.
– Дашь нам время подумать? – Дорота берет за руку вспыльчивую дочь. – Когда едешь?
– Должен был сейчас, но могу отложить… – он смотрит на часы, – на два часа.
– Подъедь к нам, – просит Дорота, задерживаясь у семейного дома, который Ахмед продал за бесценок.
Марыся всовывает ключ в замок.
– Вы здесь живете?! – Мужчина не может скрыть изумления.
– Будь через два часа.
Оставив его без ответа, две взволнованные женщины входят внутрь.
– Ты что, ошалела, мама?! – Марыся тут же за оградой кричит на мать. – Хочешь ему довериться? Ему? Мало он тебя обижал? И меня тоже!
– Дитя мое, люди меняются, – говорит Дорота, пытаясь успокоить дочь. – Выглядит вполне прилично, уверенный в себе и достойный, – произносит она сдавленным голосом.
– Как только ты его видишь, у тебя сразу становится мокро в трусах! – выкрикивает Марыся, качая от удивления головой. Затем она изо всех сил хватается за волосы, как будто желая их вырвать. – Ты по-прежнему его любишь? Какая ты глупая и наивная!
– Веди себя повежливее, моя панночка. – Мать входит в дом, задерживается, становится лицом к лицу с Марысей, и кажется, что она хочет ее ударить. – Я только стараюсь вытащить нас отсюда, из этой чертовой черной дыры.
– Из черной жопы!
– Кто тебя научил таким словам по-польски? – в бешенстве говорит Дорота и проходит вперед.
– Моя прекрасная сестра Дарья. И хорошо, потому что сейчас я могу высказать свою досаду. Может, благодаря этому поймешь: ты в очередной раз намереваешься принять неверное решение.
– Я старше и более опытна, чем ты, и знаю, что делаю!
– Это главный и окончательный аргумент всех взрослых. Не будь жалкой, мама!
– Эх! Ты не знаешь жизни! Иногда нужно идти на компромисс, и только.
Дорота пренебрежительно машет рукой.
– Я не знаю жизни?! Хотела бы, но благодаря тому, что мой отец – паршивый арабский шовинист, я узнала жизнь слишком хорошо. И с наихудшей стороны.