Наверное, именно молодость с ее парадоксальным максимализмом не позволяла Хоаххину переступить через моральную составляющую своего дара. Именно по этой причине он готов был долго слушать собеседника, нежели просто цинично продуть его мозги и узнать все, что ему было необходимо на данный момент. Именно по этой причине Хоаххин предпочитал использовать грызунов, нежели безвылазно сидеть в голове своего учителя Пантелеймона. Это было стыдно. И больно. Но, к счастью, все мы рано или поздно взрослеем, наверное, это происходит тогда, когда мы начинаем выбирать простые дороги и называть это прагматизмом.
* * *
Через двадцать минут безнадежного ожидания чуда, ощупав квазиреальные рычаги управления и приборную панель, Хоаххин поднял фонарь шлемофона и остановил тем самым работающий софт имитатора. Все это время он видел только кресло и беспомощно сидящего в нем ученика, неуверенно шевелящего руками в воздухе.
– Я не могу без тебя.
– Что не можешь?
Пантелеймон недовольно фыркнул и снял с него шлем.
– Я не могу без тебя там, в той реальности. Мне нужно, чтобы ты был рядом и сам показывал, как нужно действовать. Ведь ты мой учитель, и только рядом с тобой у меня получалось до сих пор постичь все то, чему я сумел научиться.
Пантелеймон деловито, с нескрываемой гордостью почесал затылок и не торопясь продолжил расстегивать многочисленные ремешки и застежки костюма.
– И каким же образом мы с тобой поместимся в этом резиновом мешке, дитятко ты мое несмышленое?
– Нам не нужно залезать в один мешок, нам нужен второй тренажер такого же типа и возможность подключить их параллельно в одну цепь, наверняка это не так трудно, как может показаться.
Хоаххин вылез наконец из «мешка» и потащил батюшку к сетевому голомонитору высматривать в поисковом поле юзер-мануал попавшей им в руки модели тренажера.
– Кривой Топор большой любитель всякой рухляди. Помню, как-то он пытался с собой в десантный бот какую-то телегу протащить, даже разобрал ее на части, но сержант ему только кулак показал, и пришлось все это ржавое богатство на планете оставить. Завтра придет, как всегда, чай пить, вот сам с ним и пообщайся. Вы ведь старые знакомые.
Пантелеймон ощерился обворожительной улыбкой голодного людоеда и, отключив сеть, подтолкнул подопечного к тренировочному рингу.
– Хватит фигней страдать. У тебя захват с переворотом крупного противника никуда не годится. Так вот я, как всегда, буду твоим крупным противником. А потом метаем ножи по быстро и низко летающим прошлогодним тыквам. Вперед, недостойная смена героев отгремевших сражений.