Я отрицательно покачала головой. Из левого дома вынесли первое тело: подростка с короткострижеными песочными волосами. Я подняла лицо к небу:
— Думала, в спокойное место еду.
— Ты хотя бы уехать можешь по приезде нового штатного мага, а у меня контракт ещё на четыре года.
— Ого, — без особого сочувствия вздохнула я. — А вы не кажетесь оседлым человеком.
Воспоминание о странном предложении руки и сердца налетело некстати, и в груди потяжелело, ноги тянуло сделать пару шагов в сторону — к воротам.
— Да неужели? — усмехнулся Базен, оглядываясь на дома. — Ты не поверишь, но я всю жизнь прослужил здесь.
— Почему?
— Здесь спокойно.
— О, — по спине ползли мурашки, я крепче стиснула жезл. — Какое, должно быть, разочарование: лишиться спокойного места.
— Что есть, то есть, — Базен повёл плечами, оглядываясь.
Из второго дома тоже вытаскивали трупы и складывали на земле: сине-багровые пятна темнели на щеках, плечах мёртвых. Я обернулась к первому дому: двое стражников, кряхтя, вытаскивали дородную старуху с опухшим лицом… Старуху, которая вчера вполне бодро смотрела в окно. Я прикрыла глаза: «Может, показалось?»
Открыла: может и показалось. Должно было показаться: у этой старухи на закинутой на живот руке кожа была густо сине-багровой. Явное трупное пятно, вряд ли несколько часов назад она была жива. Или это синяк? Я направилась к телам.
В баню под прикрытием товарища входил стражник с заголённым мечом.
От трупов воняло сладко-гнилостным, зажав ладонью нос, шумно дыша ртом, я подошла совсем близко. Широко раскрытые старушечьи глаза побелели, словно затянулись бельмами, а на руке, похоже, действительно было трупное пятно. Муха села на мясистый нос и поползла к переносице. Я махнула жезлом, но вместо одной прилетели ещё две. Естественный ход вещей.
Резко обернувшись, я налетела на широкую грудь, на согретые солнцем доспехи — гладкие, хотя местами светлели тонкие царапины. Базен не зажимал нос — просто смотрел на выложенные в ряд тела. Потёр нижнюю губу:
— Что-то с ними не так.
— Ага, они умерли, — я попятилась, отвернулась.
Стоя в воротах, Вьен водил перед собой жезлом, веки прикрытых глаз вздрагивали. Жезл был изящным, с чернёным звёздным узором по навершию. Мой в сравнении с ним совсем дубина.
— Не только, — Базен склонил голову набок, на другой. Присел рядом со старухой и потянул за руку, оглядывая трупные пятна по ребру ладони, предплечью. — Такое чувство, что она все два дня так и просидела в кресле. Она была с самого начала упокоена?
— Теперь не скажешь, — я посмотрела на баню. Отсюда фонаря не видно. Может, Жаме припрятал? — Можно у Вьена спросить, он лучше в проверяющих заклинаниях разбирается.