Нахмурившись, Ник равнодушным тоном, именно так, чтобы задеть самолюбие Мередит, произнес:
– Полагаю, разойдемся на этом… ни мне, ни вам…
Глаза ее сверкнули, подобно двум изумрудам, в которых преломляется солнечный свет.
– Сыграем еще разок, – предложила Мередит.
На сей раз Ник не дал женщине ни единого шанса. Он сделал то, чего не позволял себе уже много лет: спрятал карту у себя в рукаве… И, когда выиграл, Мередит расстроилась словно девочка, любимую игрушку которой сломали. Пришлось ему предъявить ей свидетельство своего мошенничества. В конце концов, это всего лишь игра. За долгие годы он хорошо понял одну вещь: к игре никогда нельзя относиться слишком серьезно. Очевидно, Мередит не увидела ничего забавного в его трюке. Женщина вскочила с кресла. Ее глаза потемнели от гнева.
– Сэр, вы не джентльмен!
Улыбка скользнула по его губам. Графиня возвышалась над ним с видом ангела мести. Она тяжело дышала. Пышная грудь вздымалась и опускалась. Несмотря на довольно целомудренное декольте ее черного платья, это производило впечатление. Ник вертел карты в руках и, откинувшись на спинку кресла, любовался открывающимся видом.
– Что правда, то правда. Меня не так воспитали.
Женщина часто заморгала. Гневу ее, казалось, не было предела.
– Вот так, значит, вы зарабатываете себе на жизнь? Если такая, как я, появится в одном из ваших игорных домов, ее, значит, оберут до нитки самым бесчестным образом?
Его улыбка стала шире.
– Отнюдь. Я предпочитаю подобного рода фокусы оставлять для того, чтобы рассеять скуку в гостиных.
– Вероятно, вы думаете, что обмануть женщину – сущие пустяки. Будь на моем месте мужчина, сомневаюсь, что вы на это осмелились бы.
Он поднялся на ноги. Даже несмотря на стол, разделявший их, Ник нависал над ней крепостной башней. С хорошо вымеренной медлительностью он обвел ее взглядом.
– Если бы вы были мужчиной, я бы не проиграл вам во второй раз. Начнем с этого.
– Да неужели? – насмешливо произнесла Мередит.
Обойдя стол, граф подошел к ней вплотную.
– Я бы не отвлекался, разглядывая вас, а смотрел бы на карты.
Глаза ее расширились. Мередит окинула взглядом гостиную, но в помещении никого кроме них не было. Прикусив губу, женщина отпрянула, словно жертва, спасающаяся от нападения хищника.
Внезапно Ник представил себе, как кусает зубами ее губку, а затем облизывает израненную плоть.
– Вам нечего мне возразить? Мередит! Вы, кажется, за словом никогда в карман не лезете.
Спиной женщина коснулась стены. Качнулись висящие на ней картины. Колфилд уперся в стену руками по обе стороны от Мередит. Теперь она попала в западню.