– Скажите, а вас ни на какие мысли не наводит название компании «Кимберли и Китченер».
Мистер Блэкклинер равнодушно пожал плечами. Значительно интереснее было в этот момент смотреть на великого сыщика, по нему пробежали две-три весьма выразительных гримасы. Сказал же он всего лишь следующее:
– Мы выезжаем завтра, первым поездом. Встречаемся у меня дома, где-нибудь в половине восьмого.
Сэр Эндрю смущенно улыбнулся.
– Мне не хотелось бы показаться странным, но я бы мечтал провести эту ночь не в одиночестве.
– Чего проще, – усмехнулся сыщик, – в Лондоне три сотни публичных домов.
– Вы меня неправильно поняли. Я бы хотел бы провести ее поблизости от кого-нибудь из вас, джентльмены. Этот Лестрейд нагнал на меня такого страху.
Холмс посмотрел на Ватсона. Тот отрицательно дернул усиками.
– Сегодня мы с миссис Ватсон идем в театр. Как всегда по пятницам.
– Нет-нет, театр это не то место, где я мог бы чувствовать себя спокойно!
– Ладно, диван в моем кабинете вас устроит?
– О, да.
Доктор Ватсон явился в дом своего друга на два часа раньше условленного времени.
– Что с вами?
Холмс сидел в гостиной, курил и, видимо, думал. Рядом с его креслом на полу, на коленях халата и на столе лежали газеты. Опять, машинально отметил доктор, но ему сейчас было не до газет.
– Я был вчера в театре, Холмс, – зловещим тоном произнес Ватсон.
– Что же давали?
– Это не важно, тем более что мы с миссис Ватсон не были в зале.
– Почему?
– Нам пришлось задержаться в буфете.
– Иногда это случается, – усмехнулся Холмс, – хотя, странно. В вас я раньше не замечал буфетных наклонностей. К тому же вы были в обществе супруги.
Ватсон обошел стол, держа котелок по-офицерски, на сгибе руки.
– Вы тотчас перестанете иронизировать, когда я вам сообщу, что я в этом буфете увидел.
– Уже перестал, рассказывайте.
– Я заказал миссис Ватсон стакан лимонада. – Доктор выразительно посмотрел на своего друга. – Пока мы ждали заказ я невольно начал рассматривать посетителей. И за одним из столиков, в компании шумно веселящихся джентльменов… – последовала выразительная пауза.
Холмс выпустил вопросительный клуб дыма.
– Я увидел Ройлата.
– То есть?
– Разумеется, вы не хуже меня помните то дело о девушках-близнецах, отчиме-чудовище и ядовитой змее.
– Еще лучше я помню ваш замечательный рассказ «Пестрая лента», мой друг.
– Сейчас речь не о рассказе, а о его герое. Я глазам своим не поверил. Это был он! Я великолепно его запомнил. Его бешеный нрав, его отвратительную физиономию, сиплый голос. Это был он!
Лицо Холмса застыло. Веки опустились. Задумчивость поглотила великого сыщика.