– Откуда же мы его добудем?
– Вот он.
Действительно, в вестибюле появился пузатый, лысый человек в замызганном цветном жилете, заметно поношенном сюртуке и с потухшей сигарой в углу рта.
– Мистер Харрис?
Под кустистой бровью поднялось тяжелое веко.
– Слушаю вас.
Ватсон в четвертый раз описал свое видение. Он еще не закончил говорить, а управляющий уже вытащил двумя нечистыми пальцами сложенный листок бумаги из внутреннего кармана.
– Вам нужен этот пройдоха Бриджесс.
– Вы узнали его по моему описанию?
– Вы так выпукло очертили его отвратный облик, как будто вы сам Стивенсон.
Доктор покраснел. Холмс спросил:
– Что это за листок?
– Письмо этого негодника Бриджесса.
– Что он пишет?
– В письме этот мошенник сообщает, что покидает труппу, покидает сцену, покидает Лондон и направляется, насколько я могу судить, к чертовой матери.
– Причина?
– Если бы была причина, этот умник все равно ее бы скрыл.
– А откуда он появился у вас?
– Откуда-то из провинции. Я не забиваю голову пустяками, джентльмены.
– Он был мастером своего дела? Я имею в виду, он был хорошим актером?
– Он был мастером выпить и поесть, и умельцем отвертеться от платы за еду и питье.
Холмс повернулся к доктору.
– Вы удовлетворены?
По лицу Ватсона было видно, что не совсем. Сзади раздалось хриплое покашливание. Мистер Харрис сказал:
– Если вы хотите узнать об этом бездельнике, что-нибудь сверх того, что сказал вам я, обратитесь к газетам.
– Газетам? – резко обернулся доктор.
Управляющий труппой вытащил из кармана номер «Ивнинг Пост».
– Вот здесь, вот в этой колонке, мелким шрифтом.
Ватсон взял газету и прочел, шевеля губами.
– В половине двенадцатого… под колесами поезда… вокзал Ватерлоо… на части… документы… Том Бриджесс.
Холмс тоже пробежал заметку глазами. Посмотрел на потрясенного друга. Посмотрел на часы.
– Нам пора, Ватсон.
– А? – не без труда очнулся тот.
– Нам пора?
– Куда?
– На вокзал.
Мистер Харрис то ли чихнул, то ли прыснул со смеху. Впрочем, друзьям было не до него. Они и в самом деле спешили.
Уже почти полностью стемнело, когда коляска с тремя пассажирами выехала из букового леса и, шелестя резиновыми шинами по мелкой сентябрьской грязи, подкатила к воротам Веберли Хауса. Ворота были заперты. Высокие, оббитые металлическими полосами, наводившие на мысль, что дом действительно крепость. В небольшой привратницкой, справа от ворот, тускло светилось маленькое квадратное оконце.
Сэр Эндрю, за что-то извинившись, тяжело спрыгнул на землю и с медлительностью, напоминавшей опаску, подошел к этому окошку. Осторожно постучал в него согнутым пальцем и позвал неуверенным голосом.