– Собаку?
– Не придуривайся, охранного робота, разумеется. Сегодня же, поняла?
– Будет сделано.
– Хорошо. Легенду в случае нужды запустишь простейшую – подбежал пёс и привязался, откуда, чей – у собаки не спросишь… На прогулки, особенно со своим воздыхателем, будешь непременно брать этого стража, что избавит от необходимости использовать парализатор и батарею ужаса. К тому же девушка с собакой и девушка без – две совершенно разные девушки. Память людей имеет такое свойство, уже через неделю никто из соседей не вспомнит точно, когда у тебя появилась собака. А через две все будут искренне полагать, что она у тебя была всегда.
Пауза.
– А через три проект «Вега» в части исследования прекрасной Иноме будет исчерпан.
Девушка вздрогнула.
– Да, моя девочка, да. Я в курсе, что ты замыслила. Возможно, твоя безумная затея и удалась бы – нет закона, принуждающего свободного иномейского гражданина жить там, где он не хочет. Даже на прекрасной Иноме. И беру в свидетели светлые небеса, я не стал бы тебе мешать. Но сейчас вступает в силу Инструкция. Ты вот-вот окажешься под колпаком местных спецслужб.
Девушка вдруг медленно опустилась перед голограммой на колени.
– Инбер… Ты резидент. Ты работаешь тут уйму времени. Ты можешь всё, ну если не всё, то очень многое. Я прошу о помощи. Я молю и заклинаю. Спрячь меня и Антона… передай в Австралию, там же есть кто-то из наших, ну что тебе, трудно?!
Иномеец молчал так долго, что казалось, ответа уже не будет.
– Ещё не так давно твоя мать просила о прямо противоположном. Я отказался проводить твою принудительную эвакуацию, и хотя это, похоже, стоило мне нашей стариннейшей дружбы, я ни о чём не жалею. Совесть моя чиста. Любовь священна, и это не просто слова. И каждый сам волен выбирать судьбу. Но сейчас ты, по сути, просишь меня помочь тебе совершить самоубийство. Про должностное преступление я уже молчу.
Пауза.
– Нет, Вейла. Тебе придётся вернуться на Иноме.
* * *
– Оп-па! Слушай, откуда такой роскошный пёс?!
Действительно, пёс, разлёгшийся наискосок поперёк прихожей, поражал воображение. Я вообще-то не очень разбираюсь в собаках, но, по-моему, этот принадлежал к славному роду мастифов.
– Сидеть! Свой… – Голос ненаглядной дрожит от сдерживаемого плача.
– Что случилось, родная?!
Она лишь молча глотала слёзы. Не тратя более слов, я ткнул пальцем в бляшку телепатора, и меня словно опалило горем.
– Маленькая моя… ну что ты… ну не надо… – Я уже целовал её как попало и куда попало. Могучий робот-пёс бесстрастно взирал на сценку.
– Постой… погоди, Антоша…
Мы уселись на диван, я обнял её и принялся тихонечко-тихонечко баюкать.