. Можете заходить ко мне, когда вам вздумается, и мы еще поговорим с вами о книге Нижегородцева
[520] и о новейших открытиях по части византийского златокузнечного дела, имевшего колоссальное влияние на соответствующее искусство в древней Руси, в особенности в княжеский период нашей истории.
Он кивнул головой и отпустил меня.
В передней Суворин обратился ко мне с тревожным вопросом.
— Ну что? Как он? Говорят, зверь? За что он вас пушил?
Стасюлевич только произнес, как бы ни к кому не обращаясь:
— Бывали времена… Прежде всего надо не сходить с законности. Борьба с произволом до конца.
И застегнул сюртук на лишнюю пуговицу, когда канцелярист выбежал из кабинета:
— Господина Стасюлевича просит его превосходительство.
Глава пятьдесят пятая
1896
Работа в «Биржевых Ведомостях». Проппер и наборщики. Ссора и примирение.
Я «вступил в отправление своих обязанностей». Проппер в редакторском кабинете представил мне сотрудников. Это большею частью были молодые люди, еще студенты — Бонди, Иноземцев, Коншин (бывший редактор, он же и зиц-редактор), Коробков, Дубинский, Николай Феопемптович Соловьев (композитор и музыкальный критик), Голдовский и Линев.
Молодые люди, Бонди и Иноземцев, подошли ко мне неодинаково. Бонди — с манерами светского человека, преданный мне еще до знакомства со мною, считающий, что я своим вступлением в редакцию делаю ей великую честь; он немедленно изъявил полную готовность неуклонно следовать моей программе и ждать от меня директив, во благо газеты: он исполнит всё без возражений. Он сам в душе литератор, ему надоело царствование Линева, и он так же не выносит его плаксивого стиля как и либеральных шаблонов Градовского, у которого в буквальном смысле слова в запасе не больше пяти мыслей, одеваемых им в одни и те же фразы изо дня в день.
— Я буду принадлежать к вашей партии, — объявил мне Бонди.
— Как к партии? В редакции есть партии?
— Может-быть, нельзя назвать это партиями, но есть уже течение за вас, есть и против. Во-первых, боятся, что вы введете своих сотрудников и, значит, заместите ими некоторых старых. Во-вторых, Линева не так-то легко выжить. Напротив, он будет стараться выжить вас. Мне же лично хотелось бы только, чтобы газета стала действительно литературною, и раз она возглавляется нами…
— Но знаете что, — сказал я, пожимая руку Бонди, — может-быть, со временем в газете будет введено коллегиальное редактирование. Покамест, сколько я замечаю, здесь все в сыром виде. «Оркестра» нет. Дайте присмотреться и собраться с силами. А что касается Линева, то я не считаю его даже противником.