— Здравствуй, ЮнМи. Что опять случилось?
— Да, в общем-то, ничего серьёзного, но, требуется ваше решение. Только что звонила моя онни, сказала, что в дом к маме приходили телевизионщики. Хотят, чтобы я поучаствовала в их шоу, про то, как маньяка поймала. Но у нас с вами в контракте записано, что такие вопросы решаете вы. Вот я и звоню узнать, что мне делать?
— Никаких шоу. Ты к ним не готова.
— В смысле, не готова? А чего там готовиться?
— Хех! И как ты себе представляешь шоу?
— Ну, дадут бумажку с вопросами ведущего и моими ответами. Запомнить, да и всё…
— Да, это когда шоу "чьё-то", тогда так и делается. А тебя пригласили на "дикое шоу", в котором ведущий может, как угодно издеваться над приглашёнными, пытаясь поднять свой рейтинг и рейтинг канала. Понимаешь?
— А-а… Понятно, сонсен-ним… Я не знала.
— Запомни, ЮнМи. До твоего дебюта — никаких шоу. Первое появление на публике для артиста — очень важно. Выставят тебя в глупом виде, потом всю твою карьеру будут тебе этот случай вспоминать и смеяться. Ну, и соответственно и отношение к тебе будет. У зрителей и рекламодателей. Ты меня поняла?
— Да, сонсен-ним, поняла! Спасибо большое! Никаких шоу!
— Доживём до твоего дебюта, тогда и покажем тебя в лучшем свете, сделаем всё как положено. Если доживём. Ты уже разговаривала с ДжуБоном?
— Нет, занятия танцами у нас завтра, сонсен-ним.
— Почему завтра? Ты раньше не могла это сделать? Чем ты была занята?
— Сегодня мы ездили в детский дом, сонсен-ним. Занимались благотворительностью.
— А-а, понятно. И как тебе детский дом?
— Жуткое место, сонсен-ним. Столько детей!
— Ты не любишь детей?
— Когда их много — нет, сонсен-ним. И когда они в какашках испачканы — тоже нет.
— Ха-хаха! Хорошо вас свозили! Ничего, это полезно, посмотреть на правду жизни. Ты же собиралась заниматься благотворительностью? Как ты будешь тогда это делать?
— Дистанционно, сонсен-ним. Или, найду для этого кого-нибудь постарше.
— Подожди, я кое-что вспомнил! В школьной администрации мне сказали, что это ты установила баллончик с краской у себя в шкафчике? Это так?
— Выдумки и гнусные инсинуации, господин президент, если вам так сказали. Не верьте.
— Да-а? Но мне сказали, что есть доказательства, которые указывают на твою вину.
— Все улики косвенные, господин СанХён. Их можно трактовать и так и эдак.
— А ты откуда это знаешь?
— Со мной разговаривал директор по безопасности школы. Всё, что он мне предъявил — это пять минут смеха для суда.
— Для суда?
— Если будут ко мне приставать с этой краской, подам на них в суд! Пусть там разбираются, кто прав, кто виноват! А то — камеры есть, записи, как мусор мне в шкаф валят — есть, а они ничего не делают, только смотрят, как я на это среагирую! Педагогическая методика у них такая, видите ли! А может, это директор СокГю самолично подбрасывал мне этот мусор, следуя этой дурацкой методике?