Сердечно поблагодарив женщину, принёсшую мне с кухни тарелку макарон "без всего" я двигаю свой поднос дальше, подхватывая по дороге известные и "безопасные" для моего вкуса блюда. Беру компот, кусок курицы, ляпаю кусочек масла в макароны, беру булку с изюмом и иду со всем этим своим "бохатством" от раздаточной в зал, ища, куда сесть. Замечаю посреди зала свободный стол, рулю к нему, сажусь, занимаю. Начинаю размешивать в макаронах тающий кусочек жёлтого масла.
— Это наш стол! — недовольно сообщают мне справа.
Поднимаю голову — рядом, с подносами в руках, всё те же — ЁСыль с подругами.
— На нём это где-то написано, сонбе? — вежливо интересуюсь я.
ЁСыль нахмуривает брови.
— Мы всегда тут сидим! — возражает в ответ она, как будто этот факт является неоспоримым основанием для сваливания меня в туман.
— Стол общий, сонбе, — пожав плечами, отвечаю на это я, — я пришла первая, значит, теперь он мой.
— Мы старше! — секунду подумав и не придумав ничего умнее, достаёт свой последний козырь ЁСыль.
— Я уважаю старость, — киваю я и предлагаю, — пожалуйста, сонбе, присаживайтесь. Столик рассчитан на четверых, я одна, вас — трое. Всем места хватит!
— Как ты сказала? — не веря своим ушам, переспрашивает одна из подружек ЁСыль, — Старость?
— Не кажется ли тебе, что ты слишком наглая? — спрашивает у меня ЁСыль и решительно требует, качнув подносом, — А ну-ка, живо уступила нам место!
— Ачджума будет сидеть на двух стульях? — вскинув брови, делано удивляюсь я, и уточняю, — У старушки такая большая задница?
— Ах, ты… мелкая! — двигается в мою сторону ЁСыль, держа поднос в руках.
— Понятие старший предполагает наличие у него большего ума, чем у младшего, — громко говорю я, чтобы соседям за столиками не приходилось прислушиваться, — сонбе, драться, держа поднос в руках — очень глупо, потому, что неудобно. Драться без подноса — просто глупо, поскольку за драки из школы Кирин отчисляют. А драться со мною — совсем глупо. ЁСыль, неужели ты и правда думаешь, что школа, которую я бросила, мечтала о том, чтобы я в ней осталась?
Пауза. Народ переваривает информацию и осмысляет завуалированный намёк.
Оппонентка таращится на меня из-за подноса, как онемевший фашист из амбразуры дота. Я внимательно смотрю в ответ, словно диверсант, примеряющийся кинуть ему подарок в виде гранаты. Секунды три смотрим друг на друга.
— Присаживайтесь, сонбе! — улыбаясь, громко приглашаю я и, откидываясь назад, на спинку стула, делаю приглашающий жест правой рукою, — Всем места хватит!
— Пф! — презрительно фыркает ЁСыль, вернув контроль над языком.