— Вам что здесь угодно? Здесь комитет, и вам не место, ваше дело только подслушивать да в газетах разглашать. Потрудитесь выйти вон, подлетел к нему Сергей Сергеевич.
— Здесь общая зала, я член общества, а потому имею полное право остаться, — уселся Марк Иванович к столу. — Притом и интересно — есть действительно, что сообщить в газеты.
— Ну, брат, — расхохотался басом Михаил Васильевич — задаст тебе завтра жена баню!..
— Если только вы осмелитесь сообщить, что сейчас здесь происходило, я вам голову размозжу, сплетник газетный! — вышел из себя Курский.
— Что? — вскочил Вывих. — Что вы сказали? Повторите, повторите!
Марк Иванович все подступал ближе к Курскому.
— Не только не повторю и еще прибавлю, что вы лгун газетный. Пишете о том, чего не было…
— Я лгун, а вы нахал. Погодите у меня… Погодите… Не так запоете…
— Я нахал?.. Да как ты смел это сказать, бездельник!
— Как ты смеешь меня, негодяй…
Вывих не успел договорить, как Курский дал ему здоровенную пощечину.
— Так вот же тебе и негодяй…
Марк Иванович схватил стул и бросился с ним на Курского, но был удержан Бабочкиным и другими.
Скандал вышел полный. На шум вбежали игравшие в карты члены и гости «общества».
Так окончилось первое и последнее заседание вновь испеченного комитета.
Наличные члены общества обязали председателя Величковского созвать экстренное общее собрание для обсуждения положения дел и принятия каких-либо мер для восстановления порядка.
Такое собрание и было созвано через несколько дней.
Описанным в предыдущей главе скандалом воспользовались как нельзя лучше Крюковская, Дюшар и Коган для окончательной пропаганды среди членов общества мысли о возвращении Бежецкого.
Созванное общее собрание было очень бурное. С Величковским на нем повторилась почти та же история, что и с Владимиром Николаевичем на прошлом собрании. Его заставили отказаться от должности председателя и проводили из залы вместе с неразлучной с ним Marie свистками и насмешками.
По инициативе присутствовавших на собрании Крюковской, Дюшар и Когана решено было единогласно просить Бежецкого вновь принять избрание и стать во главе общества.
Избрали депутацию, которая с этой просьбой и поехала к нему на квартиру.
Во главе депутации отправился сам Исаак Соломонович.
Члены в ожидании прибытия их избранных разбрелись по гостиным, буфетным и карточным залам.
— Что это я на вас погляжу, какая вы стали, Надежда Александровна? подсел Бабочкин к Крюковской, приютившейся в уголке гостиной. — Стоит разве что-нибудь на свете, чтобы худеть и себя мучить. Я догадывался, а теперь знаю кое-что. Мне Дудкина рассказала. По-моему, надо на все это наплевать. Легче живется.