Теперь генерала слушали молча. Однако чувствовалось, что и сейчас речь его ровным счетом ничего не проясняла и ни на что, ни на какие патриотические порывы не зажигала. Впрочем, генерал Ольбрихт и сам понимал, что трибун из него так и не получился.
– И все же, – вновь поднимается подполковник Гербер. – Зачем нам нужно создавать боевые группы? И кому мы должны будем противостоять? Давайте конкретно, господин генерал.
– Очевидно, эсэсовцам. Или людям из гестапо.
– Почему? На чьей тогда стороне рейхсфюрер Гиммлер? Ведь нас уверяли, что СС и, в частности, СД…
– К сожалению, теперь у нас нет оснований считать, что Гиммлер на стороне группы патриотически настроенных офицеров, готовых принять на себя ответственность за судьбу Германии.
– А генерал Мюллер? – посыпались вопросы.
– Позиция гестапо пока не ясна.
– Кальтенбруннер?
– Если бы покушение на фюрера оказалось успешным, он наверняка находился бы сейчас среди нас. Во всяком случае, присоединился бы к нам вместе с рейхсфюрером Гиммлером. Которому, несомненно, известно было о готовящемся перевороте.
– А фельдмаршалы Кейтель, Роммель, фон Клюге?
– С уверенностью могу сказать лишь о командующем войсками во Франции генерал-полковнике Штюльпнагеле. Который, как мне известно, полностью контролирует ситуацию на всей оккупированной территории. В случае неудачи здесь, в Берлине, Париж может стать центром сил, противостоящих фюреру и добивающихся перемирия с англичанами и американцами.
– На каких, интересно, условиях? – подал голос подполковник фон дер Хейде.
– На условиях дальнейшей совместной борьбы против большевиков. Хотя и на Восточном фронте вскоре придется свести дело к переговорам. Если, конечно, у нас появятся выгодные перспективы. Я хочу, чтобы вы поняли, господа офицеры: только в переговорах, в перемирии спасение Германии. Только в этом. Не смею вас больше задерживать.
Офицеры молча поднимаются и, мрачно глядя себе под ноги, оставляют кабинет Ольбрихта. Теперь-то им все окончательно ясно. Весь этот кавардак задуман и осуществлен здесь. Инициаторы его проиграли. А расхлебывать придется им, ничего толком же ведающим, ни в чем не замешанным.
– Кажется, теперь всем понятно, что скоро окна штаба армии резерва будут превращены в мишени для эсэсовцев, – заявил фон дер Хейде, как только они начали спускаться по лестнице, ведущей в подвальный этаж.
– Поэтому у нас нет иного выхода, кроме как определить свои мишени здесь, внутри здания, – добавил подполковник Гербер. – Кстати, нужно позаботиться о том, чтобы оружие оказалось в наших руках.