Словом, охота в те времена была делом поистине государственным. «Санкт-Петербургские ведомости» с трепетом сообщали, что «Ея Императорское Величество, Самодержавнейшая наша Монархиня изволила на охоте в окрестностях Петергофа собственноручно убить вепря невиданной величины». Родиону оставалось только терпеливо ждать, пока двор до конца насладится ритуальным убийством под названием «псовая охота» и вернется наконец в Петербург.
И вдруг удача! Бирон потребовал доставить к месту охоты «трех знатных жеребцов». Родион взял солдат и погнал лошадей в Петергоф. На место прибыли под вечер. Конюшня при дворце была образцовая: стойла обшиты деревом, сено и овес в яслях свежайшие, скребницы, щетки – все иностранного производства, конюхи тоже немцы. Родион сам проверил, как чистили и поили жеребцов, от вида лошадей зависел завтрашний разговор с Бироном.
Жеребцов велено было подать к двенадцати часам, но на условленном месте Бирона не оказалось. Просторный луг, окаймленный с одной стороны петляющей речкой, а с другой сосновым леском, был полон народу: егеря, доезжачие, валторнисты, обер-егеря, кавалеры и дамы верхами… На дамах надеты самые разнообразные наряды, обязательными были только круглые шляпы с вуалью. Придворные кавалеры все выглядели одинаково: суконные черкесские кафтаны бирюзового цвета и алые камзолы. От яркости нарядов и золота галунов слепило глаза. Кругом стоял немыслимый гвалт.
Вдруг тихо стало над лугом, даже собаки примолкли. Родион понял: прибыла государыня. Главное действо должно разыграться на другом конце луга в березовых перелесках. Раздался сигнал валторны, все пришло в движение. К Родиону подбежал егерь с вытаращенными от усердия глазами: «За мной пожалуйте…» и резво побежал вперед, показывая дорогу.
Бирон сам подошел к любимому жеребцу, потрепал его по холке.
– Подпругу сам проверял? – обратился он к Родиону.
– Точно так, ваше сиятельство. Седло, как велено, взяли немецкое…
Родион хотел подольше поговорить про это роскошное седло из тисненой кожи, с золотыми стременами и кистями на путлище, а потом вставить фразу про Матвея, мол, имею сообщить нечто чрезвычайно важное, касаемое дело князя Козловского. В иные минуты Бирон с удовольствием бы принялся разглагольствовать про свойства ленчика[24] и высоту луки, но сейчас он был целиком занят предстоящей охотой.
– Подсади, – оборвал фаворит Родиона и легко взлетел в седло.
Все… Ускакал. Зазвали в рога и охота началась. Родион был в ней только зрителем. Вначале и его увлек общий азарт, но потом эта вакханалия кровавого веселья вызвала внезапную усталость. Старая рыцарская забава никогда не вызывала в нем интереса, а здесь вся охота состояла из бессмысленной суеты и показной деловитости. Стоило ловить зверей в Псковской губернии, а потом везти их в окрестности столицы, чтобы доставить сладострастное удовольствие этим расфранченным господам всадить пулю в бок несчастного зайца. Охота была удачной. Государыня собственноручно убила оленя «о четырнадцати отростках, сучках на рогах», как писала назавтра газета.