Накануне он получил письмо из дому, где ему сообщали, что его единственная сестра выходит замуж. Он подумал, что с тех пор как он уехал из дому в гарнизонные войска в Страсбург (ей было девятнадцать, а ему двадцать шесть), он видел ее урывками всего только два раза. Они были очень дружны и всегда поверяли друг другу свои тайны. А теперь ее отдадут какому-то человеку, которого он, д'Юбер, не знает, и пусть это будет превосходный человек, но разве он может быть хоть сколько-нибудь достойным ее? Он, д'Юбер, никогда больше не увидит свою прежнюю Леони. Какая она была умница! Вот уж дельная головка! И сколько такта! Конечно, она сумеет прибрать к рукам этого своего супруга. Он не сомневался в том, что она будет счастлива, но чувствовал, что он уже теперь не будет занимать первое место в ее мыслях, как это было всегда с тех пор, как она начала говорить. Охваченный воспоминаниями о своем невозвратимом детстве, капитан д'Юбер, третий адъютант принца Понте-Корво, погрузился в печальные размышления.
Он отложил поздравительное письмо, которое начал было писать без всякого воодушевления, просто из чувства долга, взял чистый лист бумаги и написал на нем следующие слова: «Это моя последняя воля и мое завещание». Глядя на эти слова, он грустно задумался. Предчувствие, что он никогда не увидит тех мест, где протекало его детство, давило его, как камень, и возмущало обычное спокойствие его духа. Он вскочил, отпихнул стул, зевнул, как бы в доказательство того, что не верит ни в какие предчувствия, бросился на кровать и заснул. Во сне он время от времени вздрагивал, но спал не просыпаясь.
Утром он отправился верхом за город в сопровождении своих секундантов и, разговаривая о том, о сем, поглядывал с напускным равнодушием направо и налево — на глубокий утренний туман, окутывавший ровные зеленые поля, обнесенные изгородью. Перескочив через ров, он увидел вдалеке смутные силуэты всадников, которые неясными рядами вырисовывались в тумане. «Мы, похоже, будем драться на виду у галерки», — с горечью подумал он.
Секунданты его были сильно озабочены состоянием атмосферы. Но вот бледное, чахлое солнце выглянуло из сплошного тумана, и капитан д'Юбер различил вдалеке трех всадников, отделившихся от остальных. Это был капитан Феро с секундантами. Он вытащил саблю из ножен и попробовал, крепко ли она держится на темляке.
Секунданты, съехавшись тесной группой, так что морды их лошадей сблизились, теперь легкой рысью отъехали в разные стороны, оставив между противниками широкое чистое поле. Капитан д'Юбер смотрел на бледное солнце, на угрюмые поля, и нелепость неминуемой битвы приводила его в отчаяние. С дальнего конца поля зычный голос мерно выкликнул команду: