В душе у него все кипело: обида, гнев, справедливость… Есть ли справедливость?! Или всюду властвует сила?! Грубая, физическая… Сильный подчиняет слабого?.. А если не подчинишься — уничтожит?
А было так:
— Ишь ты какой! Остяк, вонючая рыба! Поговори у меня! — поддав кулачищем под дых, прошипел красномордый Великий. — Пикни только — придавим, как гниду! Смотри нас сколько!.. А ты один, остяк, вонючая рыба!..
Больно было не столько от его кулачища, сколько от слов «придавим», «ты один»…
Великий действовал будто от имени кого-то, именуя себя во множественном числе. Кроме Сергея в сейсмоотряде и на самом деле манси больше не было, и ему на мгновение стало не по себе. Страх охватил его. Вспомнились слова матери, которая когда-то умоляла его не ходить с незнакомыми людьми.
— Среди них разные попадаются, — говорила она. — Еще в пьяного превратят. В бутылках — огненная вода. Она, сынок, злая. Потеряешь разум быстро. А остяком назовут — будешь сердиться. Сердиться станешь — побьют. Не ходи, сынок. Послушайся. Побереги сердце матери…
Сергей не послушался. Пошел с этой партией… И вот теперь в памяти всплыли ее слова. Они показались на мгновение вещими. И стало Сергею тревожно.
Но это было лишь мгновение. В памяти зажглись ласковые глаза Веры, выплыло лицо Веньки. И силы откуда-то появились. Сергей вскочил на ноги. Нанес ответный удар. Широкое лицо Великого побагровело, исказившись в злобной гримасе. Но бить больше не посмел. Лишь пригрозил: «Пикни только!..»
В дремучей глуши Великий чувствовал себя героем. Многих в партии он действительно прибрал к рукам. У него была разработана своя оригинальная стратегия и тактика. «Стратегия» и «тактика»… К этим словам он был неравнодушен. Произносил их с упоением, философствуя о жизни. Он считал себя большим философом. Но если кто-нибудь с ним позволял себе не соглашаться, он особо не настаивал, мудро менял тему дискуссии, доставая из кармана патроны с какими-то «новыми пулями», обладающими якобы чуть ли не «атомной энергией». А то вытащит нож замысловатой формы. Сверкнет лезвие блеском стали в его больших руках, и, ничего не говоря, Великий уходит в лес на охоту. Ребята знали, что Великий принесет «дары природы» на общий стол, и потому работали за него молча. И на самом деле Великий никогда не приходил с пустыми руками. То принесет рябчика, то тетерку, а то и самого глухаря. Преподносил он эти «дары» так искусно, что все оставались как бы в долгу перед ним. Некоторые и впрямь считали его благодетелем.
И люди так привыкли к подобному «товариществу» и «дружбе», что иной жизни и не мыслили, частенько подменяли его на работе. И вот в отряде появился «хозяин», — так почему-то сразу стали называть Веньку за глаза, а при встрече все величали его Вениамином Васильевичем.