— Где?
— В школе. Я учительница иностранных языков.
— Но там же микроскопическая зарплата, а я буду хорошо платить.
— Да. Зарплата у нас очень маленькая. Но работа в школе строго регламентирована. Я менее зависима от капризов своего начальства.
— Вы не хотите терпеть мои капризы?
— Не хочу.
— Вы шутите?
Во взгляде Марины протаяла тень сожаления и жалости:
— Нет… Простите, но я не тот человек, которого можно купить…
При последних словах Марина поднялась на ноги, протянула руку за клатчем.
Максим в одно мгновение понял, что он сейчас потеряет. Не поднимаясь с места, едва уловимым движением, он перехватил руку Марины, крепко сжал ее запястье.
— Сядьте! — властно и жестко сказал он. «Что я делаю, дубина, — презирая себя подумал Макс, — я не причинил боли ни одной девочке по вызову и никогда никого не покупал…»
Марина опустилась на стул. Как ни странно, ей было приятно, что этот властный мужчина с жестким волевым лицом, ее удержал. Ей хотелось опираться на его сильную, горячую руку всю жизнь. Понимая, что Захаров в данный момент переживает гормональную бурю и шквал эмоций, Марина спокойно ждала когда у него выгорит адреналин…
Глядя на очаровательную молодую женщину, которую он не хотел терять, Максим ослабил хватку, переместил свою руку с запястья на кисть Марины и очень нежно погладил большим пальцем центр ее ладони, затем, столь же нежно и бережно провел несколько раз поперек ее прохладных пальчиков, вкладывая в жесты всю силу вспыхнувшего чувства и тепло своей души…
Марина смотрела в чистые, синие глаза Захарова. В них было все — любовь, доверие, бесконечная нежность, душевная теплота и затаенное в глубине глаз одиночество. Взгляд этих синих глаз решил для Марины все!..
— Прошу простить за скотское поведение, Принцесса.
— Будем считать, что мы протестировали друг друга.
— Признаю свое поражение.
— Скорее — это ничья.
— Еще раз прошу простить меня… Вы позволите иногда вам звонить?
— Как вам будет угодно, Максим Алексеевич.
Макс с сожалением отпустил руку Марины, достал телефон.
Марина на память продиктовала свой номер.
Макс понимал, что должен встать и уйти, так как сильно навредил себе бесцеремонностью и высокомерием. Хотя больше всего на свете хотел взять эту женщину за руку, уйти вместе с ней и никогда не расставаться…
— К большому сожалению я должен вас покинуть.
Макс поднялся со стула, подал Марине руку. Поднялась и она. Он задержал ее руку в своей, снова даря нежность, затем поднес ее к своим губам, поцеловал ее прохладные пальчики. С сожалением, не сразу, еще раз подарив нежность, он отпустил ее руку.