Максим разучился плакать в десять лет, когда родители стали забывать о его существовании. Сопереживала Денисову его душа.
Владимир Михайлович и Марина расцепили объятия, но продолжали держаться за руки.
— Максим, астронавт Марк Джойс сын Лоуренса Джойса? Или однофамилец?
— Сын… И брат — близнец вашей дочери… А также — один из моих друзей… Отец, ваша дочь не только княжна Владимирова — Сокольская, но и баронесса фон Эстлингер…
Денисов нашел в себе силы улыбнуться:
— Значит Мариночка настоящая Принцесса… Ростислав и Нина живы?
— Нет. Их убила молния и сожгла их дом через год после смерти дочери… Марку и Ларри повезло — они как раз были у Эвелин и Эдварда — родителей Ларри…
— А они живы?
— Да…
— Это хорошо, что у Мариночки есть дедушка и бабушка… Да вы все — таки присаживайтесь — я расскажу вам свою историю…
Владимир Михайлович сел рядом с Диной и Афанасием.
Максим и Марина сели на диван и Макс тут же привлек к себе любимую женщину.
Арно, Коля и Санников сели на стулья, стоявшие рядом с накрытым столом…
Владимир Михайлович немного помолчал:
— Впервые я встретился с Верочкой в старшей группе детского сада. Мы сразу подружились. Вскоре подружились и наши родители. Когда папа Миша и мама Искра не успевали забрать меня из садика, это делали Ростислав и Нина, родители Верочки…
Мы учились с Верочкой в одном классе, сидели за одной партой, все свободное время проводили вместе. В двенадцать лет родители отдали меня в нахимовское училище, так как второй моей страстью после Верочки было море. Мы стали реже видеться. Вот тогда — то мы и решили пожениться, когда вырастем.
Неприятности начались тогда, когда нам исполнилось по шестнадцать лет — на Ростислава и Нину кто — то написал донос в КГБ. Их несколько раз вызывали на допросы, взяли с них подписку о невыезде. Все могло закончиться тюрьмой, а Верочку могли сослать в Сибирь. Ростислав и Нина решили эмигрировать — ведь вся их «вина «была в том, что они были потомками древнего аристократического рода и имели какое — то отношение к волхвам — людям с паранормальными способностями. Расставание было неизбежно. Вот тогда Верочка и подарила мне на вечную память платок с вышитыми инициалами «В. Д. «и «В. Д.». За неделю до часа икс мы зашли в моментальную фотографию и сделали два снимка — для меня и Верочки…
Накануне нелегального отплытия в Филяндию мы с трудом расстались — плакали, обнимались, целовались, поклялись вечно любить друг друга, понимая, что расстаемся навсегда… Потом я со страхом ждал сообщения, что Князевых обнаружили при досмотре судна, шедшего порожняком в Финляндию — рискуя собой, их взялся переправить туда друг Ростислава — капитан грузового судна. Но средства массовой информации молчали и я уже радовался тому, что Князевым удалось эмигрировать…