Боги Лесного Заволжья. Путешествие по старым русским рубежам (Морохин) - страница 158
Павел Березин на том не сложил руки. Он отпечатал на машинке как минимум девять экземпляров своего труда. Передал его в несколько библиотек и родственникам. Это сделало его работу неуничтожимой. А случай, когда от неё хотели избавиться, известен. В городе Шахунья его рукопись из библиотеки попала в 80-х годах к кому-то их партийных чиновников. Он усмотрел в ней некую крамолу, отступление от официальной науки. По счастью, ему не пришло в голову применить к ней страшное слово «самиздат», хотя, если честно, все его признаки у рукописи были налицо. На всякий случай, запечатлев красным карандашом возмущённые реплики на полях некоторых страниц, чиновник бросил к мусорным контейнерам, рядом с которыми в тот день жгли ненужную бумагу. Однако случилось чудо. Мимо проходил местный художник Олег Козырев. Его заинтересовала папка со сшитыми бумагами. Он вынул её, чуть-чуть повреждённую огнём, принёс домой. И хранит поныне в своём архиве, показывая тем, кто интересуется.
После смерти Березина в 90-х годах XX века его рукопись была несколько раз издана. И те, кто сегодня рассуждает о поветлужских древностях, обычно пересказывают то, что прочитали в ней.
Но почему бы не поискать те источники, о которых писал Березин?
В Шарье в начале XXI века в краеведческих сборниках перепечатали фрагменты из статей Дмитрия Дементьева. Если отправиться в серьёзные библиотеки со старыми фондами, то найти там можно три его публикации: статьи в сборниках, выпущенных Костромской губернской учёной комиссией в 90-х годах XIX века, «Краткие исторические описания о Кажировской пустыни» и «Краткий исторический очерк Шангского городища» и тонкую брошюру 1917 года «Из прошлого Пыщугской и Заводской волостей Ветлужского уезда». Именно по ним краеведы XX века несколько раз излагали версии Дементьева. И в статьях о нём самом вспоминали, что ему принадлежали больше двухсот томов переписанных документов о прошлом Поветлужья, на которые он сам часто ссылался. Их местонахождение в публикациях не указывалось, и явно до них никто не добрался. Целы ли они?
Захар Солоницын. С автопортрета
Этот краевед – узнаём мы из статей – на склоне дней жил в деревне Петушиха недалеко от бывшего города Варнавина и подписывался чаще двойной фамилией Дмитрий Дементьев-Бармин. Цитировались его слова: целью жизни он видел «быть летописцем и оставить потомству правдивую историю» Поветлужья.
Родился Дмитрий Петрович Дементьев в 1859 году в городе Ветлуге в небогатой многодетной семье местных обывателей. Их двухэтажный дом поныне стоит на улице Урицкого. Хорошего образования получить он не смог. В 25 лет ему подвернулась должность урядника на самом краю уезда – в Пыщуге. Решать ответственные административные вопросы, улаживать конфликты – это он смог. Гордился тем, что защищал бедных, несправедливо обиженных. Но в 1885 году только что созданная губернская учёная архивная комиссия поставила перед урядниками задачу собирать также и документы о местной старине. И Дементьев нашёл то занятие, которым увлёкся, которое стала настойчиво требовать его душа. Странствуя по междуречью Ветлуги и Унжи, по костромским землям он искал и переписывал различные источники. Чаще всего это были хозяйственные книги, которые вели крестьянские общества. Из них можно узнать, какие были урожаи, как решались в деревнях общие вопросы. Он заполнял записями объёмные фолианты с картонными обложками, иногда даже платил кому-то за переписывание для ускорения дела. То, что давали ему, не требуя возврата, туда вклеивал. Толстых, тяжёлых книг становилось всё больше.