Дверь остановилась, смяв два попавшиеся тела. Но морфу уже было достаточно пространства, чтобы попасть внутрь. Он рвался вперёд, выискивая ту последнюю щель, через которую от него пыталась убежать дичь. Он метался по помещениям, обрушивая и ломая деревянные нары с настилом, дешёвую металлическую и пластиковую мебель, разбрасывая ящики с противогазами, медицинские аптечки и всё прочее, что попадалось ему на пути.
Наконец, он добрался до последнего помещения, где толпилась пищащая кучка дичи. Люди находились в безвыходной ситуации. Замерев на секунду, Морф полюбовался открывшимся зрелищем и накинулся на свою дичь. Он убивал методично и аккуратно. Бил в голову, прокусывал черепа, отрывал головы от туловища.
Тупые твари лезли в какую-то дырку в полу. По лесенке на стене круглого бетонного колодца люди лезли вниз. Морф нырнул вниз, перебил дичь и выкинул её на поверхность.
Справившись с людьми, забившимися в тупик, морф пошёл обратно. Он убивал обстоятельно, стараясь не пропустить и не допустить неправильной гибели своих жертв.
Заготовка пищевых запасов по большей части шла ритмично и гладко, за исключением отдельных несознательных людей, которые пытались отстреливаться. Совсем несознательный мужчина взорвал в замкнутом помещении две гранаты. Морф успел выскочить из бетонного мешка. От взрывов пострадали только люди. Большому морфу пришлось в срочном порядке добивать раненых жертв и разбивать головы убитым, чтобы они не восстали.
Морф старательно обошёл и убил всех людей. Желание приберечь на потом несколько живых людей его покинула очень быстро. Сам процесс убийства пленил и возбуждал. Вкупе с азартом и новым проявлением настоящего голода, это создавало поистине жгучую смесь ощущений.
Закончив с охотой, Кызя принялся таскать добычу в новое убежище. Его привлекала глухая тишина, темнота и укромность этого места. Он сложил трупы в самой последней комнате бомбоубежища откуда начал планомерную охоту на людей.Новое проявление голода,к счастью, покинуло его. Голод растворился в умиротворённом сытом покое. Устроившись на куче из трупов, большой морф начал срочно лечиться свежим человеческим мясом. Еда!!!
Из приятного ступора Кызю вывел едва слышный звук. Морф мгновенно сосредоточился, превратившись в слух. Глухая тишина вокруг делала малейший звук настолько отчётливым и ясным, что даже упавшая капля воды звучала, как удар молота.
Морф направился в сторону звука. Этот невнятный шелест был на границе убежища морфа. Практически бесшумно пробежав на мягких лапах всё бомбоубежище, он замер перед массивной дверью. Тихое шарканье по бетонной поверхности, шорохи, а также скрип были на самом верху лестницы, ведущей в бомбоубежище. Оттуда же падали отблески тусклого света. Но главное - Кызя чувствовал там человека.