- Э! Да я вам могу поставлять таких клиентов пачками! - похвастался я, махнув одним духом стопку коньяка.
- Нет, Иван Николаевич, - сдержанно заметил американец. - Нам нужны только те люди, кого мы сами вам назовем. На первый раз мы с распростертыми объятиями приняли бы у себя вашего доброго знакомца из МИФИ - физика-ядерщика…
- Вы имеете в виду профессора Серебровского? Это серьезный человек и крупный ученый. Только ведь мне к нему и на два метра не приблизиться, так его охраняют…
- Не надо себя запугивать! - поднял руку ладонью вперед Джонсон. - Что было, то прошло. Сейчас ваши ученые влачат весьма жалкое существование. Поверьте мне, вы не только сможете подойти к нему, а даже и поговорить, передать наши приглашения.
- Вы думаете? - неуверенно спросил я, припоминая, как мне в свое время делали втык особисты за то, что я позволил себе роскошь раскланяться с профессором Серебровским при случайной встрече в фойе Театра Российской Армии…
- Я в этом убежден! Передадите профессору из рук в руки вот этот конверт и больше ничего. Поручение пустяковое…
- Когда и где я смогу это сделать? - спросил я.
- Уже завтра. Профессор Серебровский - председатель приемной комиссии. Завтра в 15.00 он будет обходить помещения общежития, где поселились абитуриенты. Вы подойдете к нему, когда он, выйдя из корпуса, направится к машине. Скажете, что вас просили передать некоторые документы друзья из Америки…
- Так открыто? - поразился я. - А КГБ? То есть ФСБ…
- А чего вам их бояться? Америка - друг России. Она поможет… Ну а потом, как только профессор окажется у нас, мы сразу же в торжественной обстановке подпишем договор о сотрудничестве. Будет банкет и так далее. Без проблем!
- Совместное предприятие?.. Ну что же… - согласился я, махнув еще сто граммов коньяку и блаженно закатив глаза.
- Именно так! - похлопал меня по плечу Джонсон. - Эй, официант! Счет…
Профессора Серебровского в Америку я провожал лично. Он даже всплакнул в «Шереметьево-2» и обнял меня на прощание. И улетел, слава Богу! А через пару дней мы подписывали договор о международном сотрудничестве и прочие документы. Об этом, кстати, подробно писалось в ряде газет. Это событие подняло мое настроение, испорченное неудачной поездкой Паши-Мозоля в Елец. Теперь ту неудачу можно было не принимать в расчет. «Все хорошо, прекрасная маркиза! Все хорошо, все хорошо!» - пропел я про себя…