– Надо же, не поленился кто-то все это сделать, – удивилась Алина Полунец.
– Лесники постарались. Чтобы не жгли костры, где попало, – объяснил Петров. – Выше есть еще несколько таких же стоянок. Если хотите…
Закончить ему не дали, завопили недовольно. Никто не хотел топать дальше, устали. И вообще, еще неизвестно что там за стоянки, а здесь и озеро, и ручей, сказала Боцманова. Все согласились, что лучшего места им не отыскать.
– Мусор складываем в мешки, – предупредил Лешка, вытаскивая из кармана своего рюкзака рулон черных полиэтиленовых мешков.
– Лешка, а Лиза где? – поинтересовалась вдруг Машкина.
– Работает, – коротко ответил Лешка. – Вы сильно тоже не расслабляйтесь. Сначала надо поставить палатки, а потом отдыхать.
Командир выискался, тихо фыркнула Вероника. Думает, если часто ходит в походы, значит, может ими командовать. Палатки не убегут, а солнце вполне может скрыться за облаками. Веронике хотелось первым делом освежиться. Вся спина была мокрая.
– Кто купаться? – крикнула она, поднимаясь с травы.
– Ты что? – изумилась сидевшая у стола Машкина. – Сентябрь же. Вода, наверное, ледяная. Ты палатку ставить умеешь?
Вероника с Машкиной должны были провести ночь в одной палатке. В других для нее места не оказалось.
– Мальчишки поставят, – усмехнулась Вероника. – Вон, Антон и поставит, да, Антон? – кивнула в сторону Гуменюка, который располагался рядом, и, делая вид, что ковыряется в своем рюкзаке, на самом деле прислушивался к их разговору. – А мы пока отдохнем, купаться не получится, позагораем.
– У меня и купальника нет, – отмахнулась Света.
– Зачем? – Вероника рассмеялась. – Лучший загар – это загар без купальника, верно Антон? А в это лето он, наверное, уже последний.
– Какое лето – осень давно! Вода ледяная. – Света поежилась.
– А мы потом согреемся! – произнес Гуменюк с торжеством в голосе, выуживая из своего рюкзака бутылку вина. Он всегда был на стороне Вероники. А может быть, хотел увидеть, как она войдет в воду без купальника…
– Спрячь, – распорядился, проходя мимо, Петров. – Сейчас ты и без этого согреешься. Вспотеешь даже. Возьми топорик, закончишь с палаткой, иди за дровами для костра. Да и вообще, маленький ты еще вином баловаться.
Последнее, конечно же, было шуткой, но щеки у Антона вспыхнули. Парни над ним почему-то постоянно посмеивались. Да и у девушек он популярностью не пользовался, несмотря на то, что он хорошо одевался, был добрым и отзывчивым. Наверное, от того, что родители уж слишком его опекали. После лекций то мать, то отца видели поджидающими Антона в вестибюле у входа, они заезжали за ним после занятий, как он утверждал, «по пути с работы». Да и утром, по пути – не по пути, а наверняка подвозили сына к университету. И в деканате их встречали. Что, спрашивается, там родителям делать? Но как-то, наткнувшись на невысокую полную женщину с круглым лицом безо всякого намека на косметику, которая с ласковой улыбкой говорила что-то взъерошенному, раздраженному ее приходом Антону, Вероника вдруг подумала, что будь у нее такая заботливая мать, она бы радовалась. А главное, жизнь ее сложилась бы совершенно иначе. Совсем другая была бы у нее жизнь, не было бы в ней того, о чем лучше даже не вспоминать. Впрочем, тогда бы и она сама была бы совсем другой. Даже внешне. Такой как Антон была бы, пухленькой, с маленькими ручками, с круглыми голубыми глазками. А этого ей уже совсем почему-то не хотелось. Да, во всем есть свои плюсы и минусы…