Последняя стопка водки. Залпом. Вот она идет. Сама. С сумкой на плече. Уходить собралась?
«Что ж, детка, ты права: нам пора с тобой ехать. Привезу тебя домой и не выпущу, пока мы не поговорим. Пока не простим друг другу все, что было. Пока мы не натворили чего покрепче, чего нельзя будет изменить», – пронеслось у Кота в голове.
А Катя, не дойдя до него пять-шесть метров, положила на столик мобильный телефон…
***
После драки с Андреем, после того как они оба с разбитыми лицами разъехались по домам, после того, как пьяный в дребодан Добряк остался у него ночевать, Кот не успокоился. Все, что попадалось ему под руки, он крошил, ломал, разбивал… Его дом, все эти вещи, которые напоминали ему о Маше – это все он хотел уничтожить. Мебель, одежда, посуда, зеркала – даже Добряк не смог его удержать. Он сам чуть по физиономии не схлопотал: так Кот был взбешен.
–Ты понимаешь, сука, я ж его просил! Я, сука, просил его по-хорошему! Она злится на меня, дрянь! Она сделала это нарочно, а это лох повелся на нее!!! Ты понимаешь?! Ты меня понимаешь?! – кричал Кот, а Добряк просто кивал.
Ночь друзья закончили поздним утром, когда у них закончилась вся водка, которую Добряк предусмотрительно прихватил с собой из «Марьино», где оставил свою жену и всех гостей в недоумении.
Похмелья на следующий день у Кота не было. Он быстро принял душ, оделся, загрузил Добряка в машину и поехал к нему домой. Ему нужна была Светка: она единственная могла знать, где сейчас Катя. Потому что дома ее не оказалось. На даче у матери тоже. Она пыталась от него спрятаться. А Светка знала адрес Кати в Москве. Туда Кот и помчался.
Но в московской квартире, по словам консьержки, она тоже не появлялась.
И тут Кота осенило: телефон! У него все еще был ее телефон. Да, сука, это очень стремно: звонить ее мужикам и разыскивать ее. Но ему было все равно, кто и что о нем подумает.
Абонент «Макс» на все его вопросы ответил утвердительно. И объяснил, как найти тот дом, где скорее всего сейчас была Катя. А еще сказал: «Рад за вас, дружище» и повесил трубку.
29 июня.
-Свет, я ни черта не понимаю, – констатировал Кот, сидя в стоматологическом кресле. – Она не может меня простить что ли?
–Не знаю я.
–Она прям держится, я вижу. Ей хочется зарыдать, а она смотрит на меня и так язвительно отвечает «Нееет!». Я не могу ее на эмоции вывести, понимаешь? Она так научилась, зараза, держать себя в руках, что я не могу до нее достучаться. Че делать то?
–Да, говорю же я, что не знаю. Она где хоть сейчас?
–Там в доме каком-то по дачному шоссе. Спряталась – хрен найдешь!