Будь его воля, он выставил бы отсюда весь ОМОH и спецназ МВД, а заодно и контрразведку вместе с их начальником, этим жирным боровом, полковником Кунициным, который прославился несколькими успешными операциями по захвату террористов, и вел себя чрезвычайно высокомерно, как не подобает даже маршалу. Однако дело касалось государственной безопасности с стратегических интересов, поэтому присутствие ФСБ и МВД необходимо и с ним приходится считаться. Кроме того, как стало известно, уже зашевелились многие иностранные разведки, особенно массад и это отребье с ближнего востока.
Взглянув на клонящееся к горизонту солнце, полковник зашагал быстрее. Каждый должен делать свое дело. А у него сегодня работы предостаточно.
Молодой, но быстро идущий в гору невропатолог, Павел Кряжев, отличавшейся своей пышной, совершенно неподдающейся расчестке, огненно-рыжей шевелюрой, оторвал взгляд от экрана компьютера и посмотрел на стоявшую за стеклом кровать. Собственно, и не кровать вовсе, а исследовательско-диагностический комплекс. Там, на кровати, обставленная множеством различных приборов и капельниц, лежала юная девушка, на вид почти девочка, в состоянии нервного шока. Ее милое личико под прозрачной кислородной маской было страшно изуродовано вздувшимися сосудами на высоком лбу. Голубые вены проступали и на тоненькой длинной шейке. Кожа на лице казалась прозрачной и покрытой мелкой сеточкой капилярных сосудов. Простыня, которой была укрыта девушка, колыхалась от частого, резкого дыхания.
Ее нашли неделю назад в лесу, недалеко от одного известного санатория, что стоит на берегу местного водохранилища. Там она отдыхала вместе с друзьями. По их словам, она вышла прогуляться перед сном и не вернулась. Ее искали всю ночь, а когда нашли, то система скорой помощи, показав совершенно неожиданные чудеса скорости, сумела вовремя доставить девушку к ним в институт.
Шок мог быть вызван чем угодно и все было бы обычно, если только ни одно обстоятельство. Дело в том, что приборы измерения активности биотоков мозга просто зашкаливали! Мозг этого несчастного создания работал в бешеном темпе, примерно в 50 раз активнее мозга гроссмейстера во время обдумывания хода. Такое положение вещей вызывало цепную реакцию по всему организму: если бы не постоянное электро-стимулирование и впрыскивание адреналина в кровь, сердце девушки давно бы уже остановилось, не выдержав такой гонки (пульс достигал трехсот ударов в минуту). Кроме того ей постоянно вливали различные питательные растворы на основе глюкозы.