— Товарищ полковник, машина ждет, — заговорил селектор голосом адъютанта.
Куницин, как по команде выпрыгнул из кресла и подхватив со стола папку с докладом, с совершенно неожиданной для его веса и комплекции легкостью направился к двери.
* * *
Когда вдали стих шум машины, уносящей Романа и Дмитрия, Ивану довелось испытать одиночество и отчаяние. Тот факт, что рядом лежат раненый солдат, который так и не приходил в сознание и негромко постанывал, и Александр, который повалился на бок и забылся тревожным сном, только усугублял тяжелое состояние души. Иван сидел на мокрой траве оперевшись спиной о холодную броню. Промокшая одежда прилипла к телу и его начало знобить. Hога противно ныла. Бесконечные секунды растягивались как резиновые и свинцовым молотком стучали в висках отсчитывая удары сердца. С момента, когда он остался один среди мертвых и еле живых людей, и до появления на горизонте черной точки вертолета прошло не более получаса, но Иван готов был многое отдать, чтобы выбросить эти полчаса, которые показались ему длиннее вечности, из своей жизни.
Когда вертолет стал виден отчетливее Иван повернулся и слегка пнул ногой своего друга.
— Слышь, Александр, нас кажется нашли, — без всякого энтузиазма проговорил он, на что хнычущий с просонья Саша отозвался бессвязным мычанием.
Дальше все было просто. Hе успел еще пузатый, размалеванный зелеными пятнами Ми-18 коснуться колесами земли, как из него лавиной сыпанули десантники. Рассредоточившись они начали систематизированный поиск раненых и оказание им первой помощи. Потом подоспели и армейские санитарные машины.
Ивана с Александром перенесли в круглый камуфлированный УАЗик с маленьким красным крестом но борту и закрашенными стеклами. Потом к ним подсадили еще двух раненых и машина шустро побежала по шоссе, как успел заметить Иван, совсем не в город, а прочь от него.
От сделанных ему уколов и горячего, пахнущего какой-то травой чая, налитого ему немолодой дородной фельдшерицей с добрым лицом, Ивана начисто разморило и он не мог сказать точно сколько времени они ехали. Под конец он даже задремал. Потом, сонного, его положили на носилки два здоровых санитара и долго несли по нескончаемым коридорам с серыми бетонными стенами, тускло освещаемыми редкими лампами дневного света. Затем его долго спускали в каком-то громыхающем лифте, как ему показалось, до самого центра земли. И снова его понесли бесконечными коридорами, но уже ярко освещенными со свеже побеленными потолками. Мозг был затуманен транквилизаторами и пережитыми впечатлениями, поэтому Иван не мог анализировать и просто наблюдал.