Она обвила своими руками мою шею, её пальчики путешествовали по моей спине, и я был полностью потерян. Я был готов сорвать с неё одежду, приподнять манящее тело и погрузить в Лил свой член. Она издавала эти маленькие мяукающие звуки, убивающие меня.
Затем все её тело затряслось, и она отступила.
– Нет, – я был уверен, что сказал это вслух.
Она переместила свои руки на мою грудь. На мгновение, я надеялся.
Но затем она несильно толкнула меня.
Она улыбнулась той маленькой, покровительственной улыбкой и, блять, похлопала меня по груди.
Она похлопала меня.
– Давай взрослеть, Джакс, окей? – проворковала она фальшиво спокойным голосом. – Мы уже пережили все эти подростковые сексуальные игры.
– Подростковые сексуальные игры? – я отступил от неё. Моя голова разрывалась между пьяной злостью и трезвой печалью. – Вот чем это было для тебя?
Она шмыгнула, ее губы вытянулись в тонкую линию.
– Именно.
– Да?
– Да.
– Я не верю тебе.
– Ну, ты должен, – Лилиана покачала головой. – Мы были детьми, Джакс. Щенячья любовь и гормоны. Это ничего не значило.
Весь воздух покинул лёгкие и я прислонился к дальней стене. Ничего не значило?
– Нахуй это твоё ничего не значило, – пробормотал я, пялясь на свои ботинки. На момент все поплыло перед глазами, и я понял, что буду плакать как сучка, если не возьму себя в руки. Я посмотрел на неё снова.
Она смотрела на меня с жалостью в глазах. Ебаная жалость ко мне, Джаксону Блу.
Никто не жалеет меня.
– Это все равно значило многое для тебя, - сказал я медленно. Глаза Лил расширились – Боже, как они могут стать еще шире? – пока она слушала жестокие слова из моих уст. – Я научил тебя всему, что ты знаешь. Это было реально мило, как ты жаждала учиться, – я хотел ранить её. Я ненавидел себя за то, что хотел ее обидеть. Но мне нужно было передать ей ту боль, которую я чувствую. – Было реально клёво с тех пор не иметь дело со всей этой телячьей нежностью, пока я трахаю девчонку. Девственницы выматывают.
Она фыркнула, и на секунду мне захотелось забрать свои слова назад. Но я не стал. Я смотрел, как она развернулась и захлопнула дверь перед моим лицом.
Глава 15.
Лилиана.
Хватит плакать. Чему ты удивляешься? Он жестокий. Злой. Ты уже знала это, так почему тебя это волнует.
Самобичевание не помогает заснуть, и так же проблески раннего утреннего солнца, которые пробираются в комнату. Может я подремала немного между приступами самобичевания, но точно не спала.
Когда желудок проурчал, я, наконец, сдалась и перестала пытаться заснуть, просто лежала на кровати. Голова была словно набита ватными шариками и глаза были красные и опухшие.