Ухватив Гейнора за пояс, я попытался выволочь его из машины. Он отбивался, ударил меня по ноге ниже колена. Боль была адская, но я не ослабил хватку.
– Остановитесь! Мы хотим вам помочь!
Я удивился собственным словам: чем таким я хочу ему помочь? Может быть, помочь выяснить, что здесь случилось?
А вот Марла – это другая история. У нее каким-то образом оказался его ребенок. Но я до сих пор не мог бы объяснить каким.
В это мгновение, в какую-то долю секунды, посреди этого хаоса я вспомнил кровавое пятно на дверном косяке Марлы.
О нет!
– Отдай! – не переставая, кричал Марле Гейнор, а та лупила его, куда придется. Пару раз умудрилась попасть по голове.
– Марла, перестань! Прекрати сейчас же!
Пока я боролся с Гейнором и почти вытащил его из машины, она, подхватив ребенка одной рукой, как футбольный мяч, открыла противоположную заднюю дверцу, выбралась из машины и побежала.
Гейнор извернулся – он был моложе и в лучшей форме, – прижал меня к внутренней стороне водительской дверцы и врезал кулаком в солнечное сплетение.
Я выпустил его и рухнул коленями на мостовую. Перехватило дыхание, я ловил воздух ртом.
Он обежал машину и погнался по газону за Марлой. И пока я пытался подняться на ноги, схватил ее за руку.
– Отстань! – завопила она, повернувшись так, чтобы своим телом защитить ребенка от его собственного отца.
– Стойте! – снова выкрикнул я.
Но Гейнор словно не слышал – все его внимание было сосредоточено на Марле. Он судорожно вцепился ей в руку, а она визжала от боли.
– Я его сейчас брошу!
Это подействовало. Гейнор ослабил хватку и отступил на полшага назад. На несколько мгновений все замерли. Было слышно только дыхание. Частое, поспешное Гейнора – он стоял, уронив руки, галстук сбился на сторону, волосы спутаны. Марла шумно хватала воздух открытым ртом. Я все еще судорожно пытался восстановить дыхание после удара в живот. Потом, согнувшись пополам, обошел машину и поднял руку в знак примирения.
Гейнор переводил дикий взгляд с меня на Марлу. По ее щекам текли слезы, и Мэтью тоже заплакал.
– Пожалуйста, не делайте ему больно, – попросил он.
Изумленная такой просьбой, она помотала головой.
– Сделать больно ему? Это же вы все время так делаете!
– Нет-нет, пожалуйста, – умоляюще пробормотал он.
Я сумел разогнуться и, переступив через отбойный камень на газон, позвал:
– Марла, сейчас важнее всего, чтобы с Мэтью не случилось ничего плохого. Так?
– Да. – Она недоверчиво посмотрела на меня.
– Он – наша первейшая забота. Согласна?
– Он мой сын, – вставил Гейнор. – Скажите ей, пусть отдаст моего…