Пять путей! Пять лазеек, соединяющих берега! Гай был потрясен.
Со стороны озера в его сторону направлялась стая овирапторов. Он узнал их крики, а взглянув на экран, лишь удовлетворенно кивнул. Так и есть. С десяток, а то и больше. Мечутся хаотичной оравой, озабоченные исключительно одним желанием – где бы чего стащить, что плохо лежит. Гай тут же вспомнил, что у него плохо лежит рыбина на берегу у второго перехода. А на нее у него были большие планы – килограмм пять прекрасного сочного мяса, запеченного на углях прогоревшего костра! Было от чего поволноваться. Посчитав свою миссию выполненной, Гай заторопился обратно. Овирапторы за спиной перекрикивались, не догоняя его, но и не исчезая с экрана. Редкий лес не давал шансов устроить на них засаду. Да и не в том состоянии он сейчас был, чтобы пытаться догнать юркого динозавра. Если только ближе к холму, на болоте, в дебрях хвоща и папоротника. Но Гай хорошо понимал, что здесь легко потерять и то, и другое. Так хотя бы сохранить то, что уже добыто.
По пути подвернулся высохший след тарбозавра. Берег реки входил в программу его обязательного обхода. Затем на глаза попался след посвежее, до краев заполненный водой, с вдавленными ветками хвои. Гай невольно покосился по сторонам, затем взглянул на экран. Кроме стаи овирапторов на нем никого не было. Но тревога невольно забралась в душу и заставила перейти с шага на нервный бег. Спасительный холм теперь казался опасно далеко. Его верхушка едва различалась за кронами сосен. Так далеко Гай еще никогда не заходил.
Выдохнул он, только когда увидел скелет эуплоцефала. Где-то рядом на берегу, в траве, должна быть добытая рыба. Осталось найти ее, и быстрей на холм. Волнений с него на сегодня хватит! Повернув к реке, Гай принялся раздвигать копьем кусты и заглядывать в каждую лужу. Но рыбы нигде не было. Ни рядом с рекой, ни дальше, вглубь берега. Она исчезла бесследно. Он еще раз разыскал в реке второй переход, прошел по песчаному дну, представил, где стоял, как ударил рыбу копьем, а потом швырнул в траву. Затем вернулся на берег и снова начал перелопачивать куст за кустом, ветку за веткой. Ничего! Гай невольно скрипнул зубами. А теперь еще и овирапторы исчезли. Шли по его следу, почти догнали и исчезли. Мог ведь достать одного из них в качестве компенсации за рыбу, но остался ни с тем, ни с другим. День явно не задался. На берегу качнулись заросли тонких побегов тростника, и в воду тяжело плюхнулась полосатая жаба. Показала голову с глазами в два кулака и исчезла. И здесь не успел! Гай поднял копье, нацелившись на случай, если она вдруг выглянет еще раз. Не дождавшись, безысходно махнул рукой и пошел к скелету эуплоцефала. Без особых надежд, но вдруг после троодонов все же что-то да осталось. Он заглянул под обглоданные до блеска ребра, перевернул костяную пластину панциря, закрывавшего спину, даже потрогал череп с обрывками шершавой и сморщенной шкуры, сплошь покрытой бородавками. Это казалось невероятным, но от двухтонной туши не осталось мяса даже на легкий обед. Настолько легкий, чтобы лишь слегка приглушить чувство голода.