– Ван, кого ты подсунул нам в трюм? Кто твой человек? Ты слышишь? Была записка! Не молчи, скажи, тебе ведь уже все равно!
На лице Шака читалось искреннее непонимание. А когда Гай повторил вопрос еще раз, он вдруг задергался, выплевывая кровавые брызги. Гай стер попавшие на руки капли и вдруг понял, что Шак хохочет. Булькающее горло выдало еще пару фонтанов, и хохот превратился в мерзкий кашель. Его глаза вновь поплыли, и Гай испугался, что так и не узнает ответ.
– Стой, Шак! Не вздумай сдохнуть, пока не ответишь! Кто твой человек? Кто он? Назови имя! Имя!
На мгновение Шак успокоился, на лице заиграла хитрая ухмылка, и, расставаясь с последними силами, он четко выговорил:
– Уловка Брикса. И ты на нее попался, городской засранец!
– Брикса? Кто такой Брикс?
Но Шак уже его не слышал. Остаток сил он отдал на прощальный взрыв хохота, а потом внезапно затих. Будто выключили рубильник. Напрасно Гай бил по его щекам. Напрасно вытряхивал душу. А когда взглянул на остановившееся сердце, то понял – невозможно вытрясти то, чего уже нет.
Затем все вдруг переменилось. Время заметно сгустилось, замедлилось. Движение ветра, листьев, травы, сделались тягучими, смазанными. Гай не удивился. Он уже знал, что происходит.
Из леса выглянул Ур.
– Прощай! – выкрикнул Гай, взмахнув рукой.
Но успел ли Ур увидеть его прощальный жест, осталось загадкой.
Глава пятнадцатая
Отец суррогатов
Хлопнув ртом, Гай шумно втянул горячий воздух душного трюма полной грудью и рухнул навзничь. Мазутная вонь и затхлая примесь замкнутого помещения едва не вывернули наизнанку и резанули песком в глазах. Наверное, так чувствует себя выловленная в кристальном ручье рыба и тут же брошенная на сковородку, полную масла.
Гай схватился за горло, потом за переборку. Тусклый иллюминатор качнулся и поплыл под потолок. Он хотел позвать на помощь, неожиданно обнаружив себя лежащим на расползшихся досках грязной палубы, но вдруг понял, что не знает, кого звать. Тогда, не вставая, Гай пошарил взглядом по темным углам. Кажется, седьмой? Точно, седьмой. Крохотная дверь только в восьмом не по центру, а слева по ходу движения. Но теперь она не закручена проволокой, а заперта навесным замком. Однако, словно ей в противовес, дверь в шестой отсек как обычно не закрыта на стопор, а всего лишь прикрыта, и в оставленную щель запросто протиснется кулак. Почему она открыта? Гай нервно передернулся! Какого черта открыта эта долбанная дверь? Непорядок! Должна быть всегда закрыта. Это незыблемое правило им удалось вбить даже в глупую голову Дрэда!