— Ты чего?
— А? — Лидия очнулась от своих размышлений.
— Ты чего так смотришь на меня?… Так грустно…
— Я… — девушка потупилась и тут же постаралась изобразить на лице беззаботную улыбку. — Может, я устала?
Она подошла к двери, но Питер неожиданно легко обхватил ее за талию и притянул к себе.
— Потом можешь дать мне пощечину, — хрипло прошептал он. — Но я все равно это сделаю.
Лидия ощутила его теплое дыхание на своих щеках и легкое прикосновение губ. От неожиданности и нахлынувших чувств у нее перехватило дыхание. Казалось, в это мгновение весь мир вокруг перестал существовать, все мысли, роящиеся в голове, растаяли как туман, и не осталось ничего, кроме этого долгожданного вкуса его поцелуя и ласково обнимающих рук.
Питер чуть ослабил хватку и с опаской заглянул девушке в глаза.
— Пощечина? — недоверчиво спросил он.
Лидия покачала головой и вместо ответа осторожно коснулась губами его губ.
Объявили посадку на рейс до Москвы. Лидия скользнула взглядом по суетящейся толпе у стола регистрации.
— Пожалуйста, позвони, как только долетишь! — Питер обеспокоенно вглядывался в ее лицо.
— Конечно, — она кивнула.
— Я буду дома, может, на час раньше, чем ты… — он тяжело вздохнул и в который раз нежно обнял девушку на прощание. — Не хочу тебя отпускать…
Лидия грустно улыбнулась:
— И я. Так что же делать?
Питер издал звук, походящий на рык.
— Можно, я прилечу к тебе в Москву на выходные? — неожиданно спросил он.
— Прилетишь?
Последние сутки они старались не говорить о расставании, даже мысль об этом казалась обоим невыносимой. Но так уж устроена жизнь и рано или поздно все заканчивается.
— Да, прилечу. Через неделю, — без тени сомнения ответил Питер.
Лидия немного растерялась, но потом радостно улыбнулась:
— Да.
Снова объявили посадку на рейс.
— А сейчас я должна идти, может, знаешь такую пословицу — «долгое прощание — лишние слезы»? — Лидия поправила сумку на плече.
Питер поморщился как от боли.
— Не знал до сих пор, — он смущенно провел рукою по волосам. — До вечера!
Через несколько минут девушка уже поднялась на борт и села в свое кресло. Справа от нее, уткнувшись в газету, расположился седоватый мужчина лет пятидесяти. Почти все пассажиры уже устроились на своих местах. Лидия как в тумане из чувств и воспоминаний прослушала приветствие пилота и инструкции по безопасной эвакуации. Все вокруг шло своим чередом — люди болтали, стюардессы плавно перемещались туда-сюда, за стеклом иллюминатора тлели огни взлетно-посадочной полосы. Ничто вокруг не замечало ее переживаний. Шум моторов. Маневры на аэродроме. Взлет. Красная точка на интерактивной карте навигатора, отображаемая на подвешенных под потолком мониторах, медленно поползла вправо. Лидия почти физически ощущала, как увеличивается расстояние, разделяющее ее и Питера. Вот-вот шасси его самолета тоже оторвется от земли, и белый пассажирский лайнер унесет Отважного рыцаря в другую страну, за многие сотни километров от нее, разлучит их в лучшем случае на одну неделю. И пусть в масштабах вечности неделя — это лишь миг, но для столь сблизившихся людей она будет тянуться почти бесконечно. Девушка приняла из рук стюардессы в голубой форме стаканчик с прохладительным напитком и залпом осушила его, будто это был волшебный эликсир, способный излечить нестерпимую ноющую боль в груди, боль разлуки.