– Надо найти логово дракона! Найти, устроить засаду и там его уже и приговорить.
Ангел поперхнулся на полуслове, раслышав куда я клонил, а сникший князь вновь расправил плечи.
– Да! Вот моё предложение! – не давая ангелу начать причитать сразу же дал я ему понять, что настроен решительно и дискуссий с ним вести не буду.
– Но-о… –затянул было ангел, но я его «добил».
– Пойду я и ещё пара-тройка человек, большой дружиной слишком заметно, демаскирует, – Эхнафаил горестно вздохнул, но не стал стонать, как жизнь к нему не справедлива. Я же решил всё-таки отметить и его план. – А вы, князь, как отдадите почести погибшим и всех погребёте, отправляйтесь с остальными в Твердск, укрепите его ещё лучше, проведите мобилизацию населения, тьфу ты, то есть соберите ополчение, организуйте дозоры, наройте подземных ходов и землянок, предупредите все деревни об опасности и ждите от нас сигнала.
Ангел что-то неразборчиов проворчал, но судя по тону, он был немного удовлетворён тем, что я частично предложил и его идею.
– Мы пойдём вместе! – непреклонно произнёс князь, вот ещё один «герой» выискался на мою голову. – У дракона моя дочь, и возможно она ещё жива.
Эх, папаша! Как раз таки твои отцовские чувства могут запороть всю разведывательную операцию.
– Это исключено, князь! – не менее непреклонно произнёс я. – Ты отец не только для Софьи, но и для всех славных древличей. На кого ты их в такую годину оставишь?! Они тебе верят, в тебя верят. Ты должен быть с ними рядом, чтобы поднимать их дух. А мы уж как нибудь без тебя справимся.
– Кто это мы?! – одновременно поинтересовались князь и ангел.
– Я, мой лучший друг, и ещё парочка спутников.
– Кто этот твой лучший друг?! – вновь в один голос спросили Святополк и Эхнафаил, причём в шёпоте последнего сквозили нотки ревности.
– Мой лучший друг, это моё предчувствие, моё чутье, мой внутренний голос, моё провидение, – начал я перечислять своего «лучшего друга», на что князь немного озадачился, припомнив, что я всё же кое-где юродивый и способен не на такое, зато ангел смущённо засопел и попросил «заткнуться, безбожного льстеца».
К этому времени подошли Мызга с Никиткой, доложиться что тело воеводы перенесено и возложено на погребальный костёр.
– А вот хотя бы этих двоих, если ты не против, князь, – ткнул я пальцем на ничего не понимающих дружинника и разбойника. – Их мне с лихвой хватит.
Князь по поводу верного Никитки мой выбор одобрил, однако на счёт кандидатуры зверского вида разбойника Мызги был не в восторге. Разбойник же, услышав куда его рекрутируют, идеей загорелся, и низко поклонившись Святополку испросил оказать доверие. Видно и вечно угрюмого урку удручающая картина разрушенной ярмарки и сотен невинно убиенных людей тоже проняла.