Найт мог показаться колючим, – таким он в сущности и был – однако после ареста вдруг обнаружилось, что в некоторые, весьма неожиданные, моменты он становился чересчур эмоциональным. «Меня может довести до слез рекламный ролик по телевизору. Нехорошо, когда в тюрьме видят, как ты плачешь».
Ему было интересно, каким его изображают СМИ. «Наверное, под конец передачи, когда приходит время самых странных новостей? Самая большая тыква выросла там-то, а в штате Мэн объявился человек, проживший двадцать семь лет в лесу, так?» Он спросил, правда ли, что все зовут его отшельником, и выяснил, что это так. Все местные газеты – «Кеннебек Джорнал», «Утренний страж», «Портленд Пресс Геральд» – предпочитали писать «отшельник», а не называть его по имени. «Мне не нравится это слово, но в чем-то я их понимаю, – сказал Найт. – В нем есть точность. «Отшельник» подходит под образ. В любом случае непохоже, чтобы я мог как-то на это повлиять».
Он обнаружил плюсы в этой ситуации. СМИ хотели увидеть в нем настоящего живого отшельника, и Найт, отрастив бороду, невольно им подыграл. Растительность на его лице была и календарем, и маской, отвлекающей на себя любопытствующие взгляды и предоставляющей ему некоторую свободу и личное пространство. «Я могу за ней спрятаться, могу играть на стереотипах и концепциях. Одно из преимуществ называться отшельником – мне теперь позволено вести себя странно».
Он должен был подготовиться «снова выйти в люди», как сам это называл, и его беспокоило, что эти самые люди будут смотреть на него, как на сумасшедшего. Понимая, что его поведение странно, надеясь изменить его, он искал помощи – и я попросил его смотреть мне в лицо. Его глаза продолжали бегать, а лицо оставалось бесстрастным – никакой вовлеченности в разговор. Даже бровью не повел. Это было бы нормально для младенца, но, конечно, не для Найта.
Когда мне наконец удалось поймать его взгляд, я задал вопрос, томивший меня последний час:
– Что вы делали, когда вас донимали комары?
– Брызгался антимоскитным спреем, – сказал он и отвернулся.
Мое присутствие тяготило его. Казалось, все, чего Найту сейчас хотелось, – остаться в одиночестве. И все же, когда время посещения подошло к концу, я спросил, можно ли мне прийти снова.
Его ответ был неожиданным.
– Да.
Глава 10
В глубине «Джерси»
Большую часть своего отшельничества Найт провел на одном и том же месте, на удивление удачно расположенном. Сам по себе Мэн, словно вишенка на торте, украшает скопление маленьких северо-восточных штатов. Его обширные дикие леса – по большей части собственность лесозаготавливающих компаний. Найт выбрал отличный способ исчезнуть с глаз долой, оставшись в границах цивилизации. Его лагерь окружали маленькие городки и дороги. При желании он мог послушать разговоры гребцов каноэ, проплывавших по Северному пруду. Он, конечно, ушел от людей, но не очень-то далеко. От ближайшего домика до его лагеря идти было минуты три. Разумеется, если знать, куда.