Но Наполеон теперь не так легковерен, да и не до Мюрата ему сейчас: он уверяет европейские державы в том, что хочет мира, а не войны. Поэтому император вовсе не спешит принять в свои объятия «блудного сына», вернее, зятя-предателя. Зато Мюрат проявляет недюжинную прыть: император только приближается к Парижу, а он уже объявляет войну Австрии. И тем самым в очередной раз невольно оказывает Наполеону медвежью услугу, подрывая у европейцев доверие к его мирным инициативам. В результате те объявляют Франции войну.
Между тем Мюрат, чтобы привлечь на свою сторону итальянцев, в прокламации от 30 марта провозглашает себя освободителем итальянского народа от австрийского ига и обещает им конституцию. Это необдуманное решение вызвало резкий протест со стороны неаполитанского министра иностранных дел, герцога Марцио Мастритта Галло и конечно же супруги Каролины. Она была им так разгневана, что прилюдно обвинила в безумии. И надо сказать, что в этом случае была недалека от истины. «Разве не достаточно для крестьянина из Керси занимать самый прекрасный из тронов Италии? Так нет, ему бы хотелось владеть всем полуостровом!» – возмущалась Каролина. Однако на маршала уже ничто не могло повлиять. Не отдавая себе отчета в том, что он делает, Мюрат неуклонно шел к своей гибели.
Военные действия продлились недолго. 2–3 мая 1815 года в битве у реки Толентино его войска были наголову разбиты, а армия превратилась в беспорядочную толпу беглецов. В это же время на юге Италии разгорелось восстание в пользу прежнего короля Неаполя Фердинанда. Подавленный и побежденный Мюрат возвратился 18 мая в Неаполь в сопровождении эскорта, состоявшего всего лишь из четырех польских уланов. Здесь он узнал, что неаполитанцы свергли его и, следовательно, король Иоахим-Наполеон больше не существует. Каролина встретила его жестокими упреками. В ответ на них совершенно опустошенный Мюрат только произнес: «Не удивляйтесь, что видите меня живым, я сделал все, что мог, чтобы умереть».
Низложенный король якобы провел последнюю ночь в своем дворце. А на следующий день, с наступлением темноты, захватив деньги и зашитые за подкладку драгоценности, он под видом простого матроса отплывает на корабле из Неаполя во Францию. Высадившись в Канне, Мюрат снова предлагает свои услуги и шпагу Наполеону. Но тот не простил ему измены и даже не пожелал его видеть. Некоторое время беглый король и маршал жил в Каннах затворником на правах частного лица. Он все еще продолжал надеяться на благосклонность шурина и даже обижался на его холодное отношение к себе. Так, в одном из писем Мюрат сетует: «Я все потерял ради Франции, Императора, а теперь он называет преступлением то, что я сделал, причем по его приказу. Он отказывает мне в разрешении сражаться и отомстить за себя… Я не свободен даже в выборе места собственной ссылки». Конечно, все эти жалобы – лукавство и самообман, рассчитанные на публику. Мюрат или старается забыть, или делает вид, что не понимает, почему его клеймят предателем. Наконец, император передает ему указание ждать дальнейших распоряжений в Тулоне. Но это была чистая формальность. Он вовсе не собирался принимать беглого маршала на службу. Так что в последних битвах Наполеона, в том числе и при Ватерлоо, тот участия не принимал. В феврале 1816 года, будучи уже на острове Святой Елены, бывший император вспоминал: «Судьбой было предрешено, чтобы Мюрат пал. Я мог взять его на Ватерлоо, но французское войско было столь патриотично, столь честно, что сомнительно, чтобы оно перебороло то отвращение и тот ужас, которые испытывало к предателям. Не думаю, что я имел столько власти, чтобы поддержать его, и все же он мог принести нам победу. Нам очень не хватало его в некоторые моменты того дня. Прорвать три или четыре английских каре, – Мюрат был создан для этого; не было более решительного, бесстрашного и блестящего кавалерийского начальника». Последние фразы этого высказывания звучат как эпитафия. И они действительно могут ею считаться, ибо сказаны Наполеоном через три месяца после гибели Мюрата. Но за этот короткий отрезок времени беглый маршал успел совершить еще одну авантюру, последнюю в его жизни…