Дорога от порога до порога никогда не казалась ей такой длинной. На ней были потертые джинсы и легкий топ. Конец сентября выдался необычно теплым. А жители Силвер-Глен уже готовились к празднованию Хеллоуина, украшая дворы тыквами и разноцветными чучелами, хотя до праздника еще целый месяц.
Лейла тянула волынку и знала об этом. Она никак не могла заставить себя идти.
Собравшись с духом, она постучала в дверь. Может быть, его нет дома. Может быть, он не услышит стука. Но его машина стояла во дворе. И машина Миа тоже.
Он открыл сразу, будто стоял за дверью и ждал ее.
– Ты почему не на работе? – спросил он, нахмурившись.
– Мне не нужно сегодня на работу.
Он пропустил Лейлу в дом. И вдруг случилось неожиданное. Джеймс притянул девушку к себе, зарывшись в ее волосах. Она крепко обхватила его руками, чувствуя, как содрогается его тело. Лейла гладила его по волосам и шее, вдыхая знакомый мужской запах.
Теперь она действительно испугалась. Он умирает?
Неизвестность чуть легче, чем знание. Она придержала язык. Он сам скажет, когда будет готов.
Наконец он отпустил ее и провел по лицу рукой.
– Мне нужно на воздух, – сказал он. – Выйдем во двор.
Лейла ничего не понимала, но молча последовала за ним. Джеймс подвел ее за руку к деревянному столу для пикника. Они залезли на стол, спустив ноги на скамейку. Долго сидели молча. Наконец Лейла не выдержала:
– Что происходит? Пожалуйста, не молчи. – В голову лезли ужасные мысли. У него рак? Или что-то хуже?
Джеймс сидел, стиснув челюсти, и смотрел на свои ноги.
– Я нашел тело отца, – едва слышно сказал он.
– Что ты нашел? – переспросила она.
– Я нашел тело отца. Точнее, его скелет.
– О, Джеймс. – Она открыла рот от изумления. Он по-прежнему на нее не смотрел. – Мне очень жаль, – только и смогла вымолвить она.
– В этот раз я не искал специально. Все вышло случайно. Перст судьбы.
– Расскажи, как это произошло, – умоляюще попросила она.
Он рассказал ей все ровным, бесцветным голосом, будто сам не верил тому, о чем говорил.
Лейла положила ему голову на плечо и взяла его крупную руку в свою. Она слегка сжала его пальцы, стараясь передать сочувствие.
– Как Мейв? – спросила Лейла.
– Опустошена, как и остальные члены семьи.
– А как ты, Джеймс?
Он так долго молчал, что Лейла не чаяла дождаться ответа. Наконец он пожал плечами и произнес:
– Опустошен. Печален. Мучаюсь совестью. Лейла нахмурилась:
– При чем здесь совесть?
– Я всю жизнь злился на человека, который и в мыслях не имел бросить семью. Да, он был одержим идеей, которая и привела его к гибели. Но он не первый и не последний, кто сбился с пути.