…Во время одного из велопробегов по Германии я неожиданно для себя приняла решение оставить группу, попутешествовать несколько дней самостоятельно, а потом на автобусе уехать в город, где жил Донатас Банионис. Сорок лет, прошедшие после встречи с ним на экране в «Солярисе», были для меня временем осознанного притяжения к его творчеству. Жизнь проходит, вспоминаешь родителей, друзей, тех, кто тебе дорог, и почему-то фильмы, на которых мы выросли: «Мертвый сезон», «Гойя», «Бегство мистера Мак-Кинли». Он был не просто кумиром, кем-то большим для нас. Человеком, которому веришь и которого уважаешь за духовность и человечность в искусстве.
«Когда еще попаду в Европу и будет ли у меня виза на следующий год? – подумала я. – Вдруг не успею. Все мы не вечны. Попытаюсь найти его».
Как я решилась на такой поступок, и сейчас объяснить себе не могу.
…Добираюсь до Кельна. Переночевать можно и на железнодорожном вокзале. Никто не обратит на тебя внимания, люди приезжают и уезжают. Здесь, в многоликой и разноязычной толпе, воспринимаешь себя гражданином мира. На привокзальной площади возвышается над городом готический собор, напоминая о божественности мироздания, суетности жизни, ее мимолетности. Готика – лицо европейского христианского Средневековья, всеобщая сосредоточенность на Боге, устремленность к нему. При взгляде на такую архитектуру душа замирает. Ощущаешь силу этой веры, осознаешь четкость представлений людей о миропорядке и о смысле жизни, состоящем в сохранении самого ценного, что есть у человека, – его бессмертной души. Такая вот философия!
На вокзале – встреча с друзьями из группы велопробега. Они направляются в аэропорт, через пару часов рейс на Москву, у меня в планах завтрашний день потратить на велосипедную прогулку вдоль Рейна, побывать в Бонне. Прогулялись по вечернему городу. Пообщались с бывшими соотечественниками. Услышать русскую речь на чужой земле было неожиданно. Судьба благосклонна ко мне, с благодарностью принимаю приглашение, ночую у приютивших меня людей, а утром на велосипеде отправляюсь в Бонн, туда, где родился и провел свои юношеские годы Бетховен. Мои представления о том времени в каких-то картинках из прочитанного: старый провинциальный городок с узкими улочками и тесно прижатыми друг к другу домами, готические шпили соборов, снующие по улицам экипажи… ратушные часы с движущимися фигурками. Увиденное в чем-то совпало с воображаемым, когда я оказалась в центре Старого города: на Рыночной площади и на улице Боннгассе у Дома Бетховена.
К вечеру возвращаюсь в Кельн. Автобус на Вильнюс отправляется через двенадцать часов.