Они вышли из бара. Сердце Мартина пело, потому что он наконец нашел то, что так долго искал. Он нашел девушку, которая разжигала его воображение и жажду. С каждой минутой он все больше желал ее и гордился ею. Он сделал вывод, что Боби — прекрасная девушка. Она не кричала, не ругалась, не жаловалась и не капризничала. Даже напротив — была веселой и красивой и прекрасно соответствовала настроению Мартина, хотя вокруг царила атмосфера опасности, неразрывно связанная с дурманящими парами алкоголя и ночными улицами города. Рядом с ней он чувствовал себя дураком. Мартин до безумия влюбился в ее тоненький шрам.
Они посидели в трех или четырех барах. В одном трогательно пела какая-то седая женщина. В другом показывали немые фильмы на маленьком экране, заменявшем телевизор. А стены третьего были увешаны карандашными портретами неизвестных и совершенно безразличных им людей. Мартин прошел все ранние стадии опьянения и теперь находился в состоянии, когда время будто бы остановилось. Нет ничего более естественного, чем движение, и ничего более настоящего, чем чувство. Оболочка индивидуальности разбивается вдребезги, и даже черные стены, туманное небо и серый цемент становятся частью самого тебя.
На улице Мартин снова поцеловал Боби, но на этот раз сильнее и дольше. Он целовал ее шею. Сладость духов одурманила его. Мартин прошептал:
— У тебя есть где остановиться?
— Да.
— Хорошо…
— Но не сейчас, дорогой, — шепотом сказала она. — Сначала пойдем в бар Томтомов.
Он кивнул и немного отодвинулся от нее.
— Кто такой Джеф? — спросил Мартин.
Боби внимательно посмотрела на него.
— Ты хочешь знать?
— Да.
— Послушай, дорогой, — нежно сказала она. — Я не думаю, что ты когда-нибудь встретишь Джефа. Но если встретишься с ним, я хочу, чтобы ты пообещал мне одну вещь. Больше я тебя ни о чем не попрошу.
Боби замолкла, и вся скрываемая доселе жестокость проступила на бледной маске ее лица.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что раздавишь пивную банку о его толстое лицо.
— Что он тебе сделал?
— Нечто гораздо худшее, чем ты думаешь, — сказала она.
Мартин посмотрел на выжидающее лицо Боби. По его жилам разливался жар мести.
— Обещаешь? — спросила она.
— Обещаю, — ответил он хрипло.
* * *
Сол радовался только тогда, когда в баре кипела жизнь и деньги плыли ему в руки.
Два часа Сол и Поп неутомимо работали. Теперь у них наступил небольшой перерыв. Музыканты пошли отдохнуть и перекусить. У Сола было достаточно времени, чтобы немного пожаловаться на жизнь плотному незнакомцу.
— Я расскажу тебе, дружище, о странных вещах, которые происходят в баре, — сказал он, пряча улыбку. — Видишь тот стул, второй слева от тебя? Каждую ночь на этой неделе, после часа ночи, никто не занимает его.