Надо набраться терпения, скоро летние каникулы, а после — начало новой компании. Будет всеобщая мобилизация и призыв в армию. Я уеду, а она будет в безопасности на факультете травниц.
Так и должно быть, это лучшее решение!
* * *
Айрис сидела на верхней ступеньке лестницы, сжавшись в комок и опустив голову на колени. Плечи ее вздрагивали.
Осторожно поднявшись со ступенек, девушка стала спускаться вниз. Слезами горю не поможешь, плакать можно до бесконечности, но это ничего не изменит. Видно, вызывающее синее платье, не подобающее адептке ее ранга, было для ректора, как красная тряпка для быка. В ушах гуляло эхо от удара двери и от слов Лавеля. Взгляд ее, полный слез, упал на мусорное ведро, стоявшее на лестничной площадке ректорской башни. Из него торчала сломанная метла.
Айрис утерла слезы. В глазах загорелся огонек бунта. Все еще всхлипывая, она достала обломки из мусорки. Древко сломано четыре раза и частично обгорели прутья. Наверно, можно починить. Метла была дорогая, по отполированному древку вилась ажурная вязь заклинаний. Девушка собрала все куски, даже самые мелкие щепки. Тщательно завернула в синий подол платья, заткнула его за пояс и побрела прочь из башни.
По дороге вспомнила, что отныне она не на боевом факультете, и слезы снова навернулись на глаза, она стала реветь, как маленький ребенок, громко, в голос, села на ступеньки. Она плакала, понимая, что не получит желаемого. Уж Равен Лавель об этом позаботится!
За ее спиной в коридоре послышался голос:
— Чего плачешь?
— Ректор выгоняет с курса и переводит на зельеваренье, — утирая слезы, пожаловалась ведьма доброму голосу.
— Дурак этот ректор, я ему всегда говорил, что он неправильно управляет академией. Молодой еще и горячий.
Девушка обернулась.
Перед ней стоял давешний веселый старичок с посохом на плече и позвякивающей авоськой в руке. Волосы его топорщились во все стороны больше обычного. Приземистого старичка покачивало.
— Вставай, — добродушно сказал он и сунул авоську в руки адептке. — На, помоги дедушке, чтобы он смог помочь тебе.
Девушка, будучи хорошо воспитанной, взяла сетку со склянками из рук старика. Ноша была туго набита круглыми ретортами. Узкие вытянутые горлышки заткнуты пробками. Внутри плескалась мутная жидкость. Что-то подсказывало ведьме, что в колбах не травяные настойки.
Покачивающийся старик подхватил адептку под локоть, закинул посох обратно на плечо, и они пошли, шатаясь. Время от времени престарелого мага заносило вбок, и он тянул ведьму за собой. Девушка выравнивала старичка, последний посохом показывал направление.