— Для вас старался, Сибагат Ибрагимович, — обернувшись, нашёлся с ответом Бурматов. — Я догадывался, что вы меня слушаете очень внимательно, вот и старался говорить погромче и понятливее.
— Судя по тому, как ты старался, выплаченная сумма за твои труды — просто смехотворная подачка, — ухмыльнулся Халилов. — Ты не на десять тысяч, а на все сто наработал!
Выслушав его, Бурматов покачал головой и обворожительно улыбнулся.
— Я очень старался угодить вам, Сибагат Ибрагимович, — сказал он. — Но получилось так, что пришлось перестараться и раздобыть сведений намного больше, чем вы просили. А может быть, вы для того меня туда и посылали?
— О чём ты? — спросил Халилов.
— А я о том, что вы посылали меня не за сведениями об Азате Мавлюдове, а за сведениями о его отце, — ответил Бурматов, вздыхая. — Вас обеспокоила ситуация в Уфе, а старик Мавлюдов, видимо, успел сообщить о сгущающихся тучах над своей головой. Вот вам и понадобился «разведчик», чтобы прощупать обстановку в далёком городе. Ехать самому — опасно, послать кого-то — более подходящий вариант. Вот вы и выбрали меня для этой цели. Хорошая идея — послать «разведчика» с одним заданием, а на самом деле ждать от него совершенно других сведений, которые тот должен был добыть, даже не подозревая об истиной цели поставленной перед ним задачи.
— Всё, что сказал Бурматов, правда, Сибагат Ибрагимович? — влез с вопросом Мавлюдов, хмуря брови.
— Не твоё собачье дело, щенок! — раздражённо прикрикнул на него Халилов. — В твоих интересах сейчас не тявкать.
Мавлюдов раскрыл было рот, собираясь что-то сказать, но не решился. Слишком «убедительно» подействовало на него одёргивание Сибагата Ибрагимовича. В этот момент проснулась Мадина, и Кузьма поспешил к ней. Девушка свесила ноги и, слегка покачиваясь, как в гипнотическом трансе, смотрела куда-то.
— Так что же мне теперь со всеми вами делать, господа? — сказал Халилов, обводя присутствующих тяжёлым взглядом. — Из моего дома выпускать вас нельзя, вы слишком много знаете. Особенно это касается вас, господин Бурматов. Но и содержать вас всех для меня обременительно. Кто будет кормить за просто так чужие рты, не приносящие пользы?
— А вы убейте нас, Сибагат Ибрагимович, — «присоветовал» Бурматов, ухмыляясь. — Вам теперь всё равно не избежать смертной казни через повешение за дела прошлые, да и настоящие тоже.
— А что, мысль прекрасная и своевременная, — «одобрил» Халилов, хмурясь. — Теперь мне всё равно деваться некуда. Старика Мавлюдова сцапали, видимо, и мне теперь остаётся гулять недолго. Все мои планы разгаданы и… Жаль, но в этом городе меня больше ничего не держит.