— Господи, вы меня переоцениваете! — Она засмеялась. — В автомобилях я понимаю еще меньше, чем другие женщины, совсем дурочка.
Тут она, пожалуй, хватила через край, не сильно, но все-таки: теперь он старался убедить ее в обратном. Они пили кофе-гляссе. Она спросила:
— Что вы читаете? Роман?
Он перевернул названием вверх большую, в бумажном переплете книгу:
— Какой там роман. Учебник. Церковное право.
— Так вы студент?
— Студент. — В его ответе прозвучало облегчение.
2
Сперва он совсем не знал, как быть: думал, его раскусили. Правда, вскоре он понял, что она действительно из-за машины нервничает, но ему-то от этого не легче. А что было делать? Не пройдешь же мимо, когда дама просит помочь. А на спешку сослаться — и невежливо, и подозрительно. Что ж, по крайней мере он теперь поближе разглядел — потрясная, кстати, женщина: хоть в блузке и в юбке, а все равно что раздетая. Если уж такой от мужа не бегать — кому тогда бегать? Он готов поклясться, что уголком глаза успел увидеть даже край чулка, когда она слишком резво выскакивала из машины. Что ж, зато теперь он сможет ее незаметно выспросить. Глядишь, и проболтается ненароком. Она сказала:
— У вас я бы охотно поучилась водить машину. — Он не сразу понял, что она это серьезно, но она добавила: — Нет, правда, я бы очень хотела увидеться с вами снова. Знаете, — тут ее голос зазвучал томно, — так редко встречаются люди, с которыми приятно просто поговорить. Обычно ведь как? Звонишь, договариваешься о встрече, опаздываешь, естественно, тут же надо куда-то бежать, потому что в другом месте уже ждут, дело есть дело, сами знаете. А жизнь течет, утекает, как… — Она умолкла, задумчиво поигрывая серебряной цепочкой, мерцавшей в вырезе блузки на фоне загорелой кожи. — Жизнь — в лучшем случае теннис, — неожиданно заключила она и принялась говорить о муже, не плохо, но и не хорошо, просто так.
Что же, ведь получилось удачно, лучше и не придумаешь. Домой он ехал довольный, предвкушая скорый успех и солидный гонорар.
3
Она выехала одновременно с ним, сперва ехала следом, потом, не включая мигалку, резко свернула направо, потом еще раз направо, немного проехала назад, взгляд в зеркальце — хвоста нет. Позвонила:
— Теперь, пожалуй, можно.
С ним ей это нравилось больше. Удобней было и как-то проще все получалось: раздеться, одеться, и в промежутке между раздеванием и одеванием тоже. Проще и веселей: оба знали, чего друг от друга ждать. Как в ресторане: сперва изучали меню, водили пальцем по списку блюд, выбирали, пробовали, вкушали, потом обменивались впечатлениями. И ей это нравилось, хотя после, когда она вспоминала, удовольствия было, пожалуй, не больше, чем при воспоминании о вкусном ужине.